Из жизни «Лучше бы я ее не отдавала». Женщина три года воспитывала «тюремного ребенка». Родная мать забрала его, и теперь девочка живет в жутких условиях

20 930

Москвичка Наталья Кудрявцева взяла под временную опеку трехлетнюю девочку Юлю, мама которой сидела в тюрьме. Как рассказывает «Комсомольская правда», три года ребенок прожил в семье Наташи, вместе они ездили на море, отмечали праздники, навещали маму Аню в тюрьме, писали ей письма. А потом мама вышла из тюрьмы и девочку пришлось отдать ей — в глухую, вымирающую деревню в Калужской области.

В доме было холодно, воды не было, печь не работала. Наталья решила помочь Ане. Она нашла денег (помог и фонд «Русь сидящая»), сняла в посёлке квартиру. Привозила продукты, деньги, вещи. Подняла на уши все местные органы и службы, Ане стали предлагать работу, рассматривались даже варианты организовать для неё небольшой частный бизнес, типа надомной работы. Но за два года жизнь настоящей мамы девочки не улучшилась.

Наталья Кудрявцева:

— Ничего у нас не получилось. Мама Аня пьёт, работать она никуда не пошла, живут в той же развалюхе. За эти два года у Юли уже была парочка «пап». А тетя периодически звонит мне и говорит, что опять видела девочку на пьянке, куда мать ее таскает. Органы опеки уже поднимали вопрос о лишении Ани родительских прав. Я уговаривала тетю, чтобы та забрала Юлю к себе, а я бы помогала, но та категорически не хочет. Деньгами я уже этой семье не помогаю, так как все равно все они уходят на водку. Привожу еду, вещи. Но и эта моя помощь воспринимайся как данность и даже слышу упреки, что не то привезла. Я просто не знаю, что делать. Забрать Юльку обратно уже невозможно, лучше бы я сразу ее не отдавала.

Известная правозащитница Мария Ноэль пыталась запустить в России программу фостерных, то есть приемных семей. Это когда люди берут на воспитание «тюремного ребенка». А потом, когда мама выходит на волю, отдают его ей обратно. Чисто юридически такая процедура возможна, а вот фактически, как показал опыт Натальи Кудрявцевой, все это непросто.

Мария Ноэль, правозащитница:

— Это очень сложная история по огромному количеству причин, в том числе и из-за отсутствия поддержки со стороны общества и государства. Я вижу, как реагирует общество на только что освободившуюся: «Она должна изо всех сил стараться стать другой. Она должна-должна-должна». Но в одиночку, после долгих лет насилия в лагере, это сделать невозможно. Это непомерный груз, поверьте мне. А для некоторых непосильный. Такие семьи надо особенно беречь и отогревать. Большинство женщин, которых я видела в лагере, — это женщины, с рождения лишенные заботы и поддержки. Не все могут быть сильными и противостоять насилию, не все могут справляться с жизнью без помощи. Мы имеем такое количество женщин в тюрьмах в большей части по этой причине.