Алена Павленко — ведущий специалист в одной крупной сырьевой российской компании. В 2007 году москвичка случайно познакомилась в столичном ресторане с ливанцем Эль-Али Салу Мажди Али. У пары завязались отношения, а спустя семь лет у них родилась дочь Ева. Правда, у ребенка были серьезные проблемы со здоровьем.
— У Мажди было гражданство РФ, но при этом рассказывал, что у него в Ливане есть бизнес, связанный с электроникой, — рассказала девушка «Комсомолке». — Хотя теперь я не знаю, что было правдой. Возможно, он просто аферист… Семь лет спустя после первой встречи у нас родилась Ева. У девочки были большие проблемы со здоровьем — желудком и легкими, требовались операции. Муж предложил поехать в Европу — там проживает большая диаспора ливанцев, мол, они помогут с лечением. Но для этого надо пожениться! Что мы и сделали, и о чем я теперь очень жалею. В итоге мы решили отправиться на лечение в Германию — там самые лучшие специалисты. Правда, в конечном итоге все оплачивал мой отец-бизнесмен. Никакие ливанцы нам не помогли…
Девочке потребовались несколько серьезных операций: первая, по удалению части легкого, прошла в августе 2017 года. После первого хирургического вмешательства выяснилось, что у ребенка также дефект сердечного клапана. В декабре Алена, Мажди и их трехлетняя Ева с няней из Таджикистана отправились в Дрезден: в местной клинике предстояла очередная операция.
Отношения на тот момент у супругов испортились: Маджи стал грубо вести с себя с женой, пару раз поднимал на нее руку. Их развод должен был состояться в марте. Алена показывает журналистам видео из своего телефона. На нем Маджи сидит с дочкой в машине и говорит снимающей их на камеру Алене: «Отвали от нас! Слышишь, отвали от нас!» «Он всегда так с нами общался», — говорит плачущая женщина.
После прибытия в Германию семья отправилась в Чехию, а оттуда — в Вену. 28 декабря Алена предупредила няню девочки, что ей нужно отлучиться в магазин. Ее супруга в то время не было в отеле — накануне вечером он ушел «курить кальян» и задержался до утра. Когда Алена закупалась продуктами в ближайшем супермаркете, мужчина вернулся в номер и решил вывести ребенка на прогулку. Няню он взял вместе с собой.
— Супруг позвонил и сказал, чтобы я ждала их в ресторане, оттуда пойдем вместе гулять. Вскоре связь прервалась и с ним, и с няней. Потом они снова появились и сказали, что будут через 10 минут. После этого на некоторое время они исчезли. Я поехала в «Бьянку» и попросила открыть сотрудников отеля дверь — супруг забрал оба экземпляра ключа. Когда мне открыли дверь, оказалось, что внутри не было ни вещей, ни ребенка, ни няни. Я позвонила няне, и она мне сказала, что просто взяла рюкзак со всем необходимым для дочери и оказалась в аэропорту. Как это случилось, она якобы не поняла, — рассказывает Алена.
Вскоре супруг позвонил: он запретил Алене обращаться в полицию и велел возвращаться в отель.
— Я пришла в отель, он мне позвонил и сказал, что они меня заберут через 10 минут. Прошло несколько часов, никого не было. Я пошла в полицию, чтобы написать заявление, — рассказала она. Правда, полиция сообщила, что для подачи заявления прошло слишком мало времени, поэтому Павленко следует обратиться в российское посольство.
— 29 числа в 8:30 утра я была в консульстве. Я рассказала ситуацию, а сотрудница посоветовала мне найти другого мужчину, родить второго, а о дочери забить. Она сказала, что заявление принимать не будут — обращайтесь в полицию в России. Юристы в России мне сказали, что надо через 24 часа обратиться с заявлением о пропаже людей. Я это и сделала, — говорит Павленко.
После этого Алена вновь отправилась в полицию, где написала-таки заявление, а после — в клинику Дрездена. Она понимала, что заболевание у девочки серьезное, и отец не может игнорировать этот факт. Но врачи сказали, что отец отменил консультацию у их врачей еще 31 декабря, требуя вернуть деньги.
— На оплату лечения ребенка в клинике оставалось более девяти тысяч евро. Я заключила договор, что никто не имеет права снять эти деньги со счета. 17 января мне пришло сообщение, что мой муж требует деньги от клиники, чтобы ему перевели на их счет, — рассказала Павленко.
Сейчас делом занимаются российские следователи и сотрудники спецслужб. Вернувшаяся в Москву Алена нашла дома страшные бумаги. На них арабской вязью муж писал неизвестные ей слова. Среди них лишь несколько слов по-русски: «террористы» и «подготовка». Переводчик подтвердил: судя по записям, Маджи готовился вступить в запрещенную в России организацию ИГИЛ*. Алена все время плачет и надеется на помощь российских правоохранителей. Она боится, что без необходимого лечения ее дочка может погибнуть.
* Террористическая организация, деятельность которой на территории России запрещена решением Верховного суда РФ от 29.12.2014.
