Несколько лет назад у Анастасии Мартыновой случился инсульт, тогда девушке было двадцать лет, сообщает Wonderzine. Врачи прочили ей остаток жизни в инвалидном кресле, но девушка не теряла надежды на полное выздоровление. Сейчас Анастасии 23 года, она занимается несколькими зарубежными проектами, ведет здоровый образ жизни и постоянно путешествует.
— Мы с мужем полгода назад уехали из Питера и с тех пор путешествуем в режиме нон-стоп. Сейчас едем зимовать в Сочи — там тепло, а с холодом у меня отношения не очень. Я бодра и болтлива — на первый взгляд, невозможно сказать, что два года назад врачи уверенно пророчили мне остаток жизни в инвалидном кресле.
Людей, перенесших инсульт в раннем возрасте, зачастую обвиняют в употреблении наркотиков, но Анастасия вела здоровый образ жизни, не имела вредных привычек и не употребляла запрещенные вещества. С 16 лет девушка занималась боевыми искусствами и много ходила пешком. Мама Анастасии — врач, она регулярно обследовала всех членов семьи и не наблюдала у дочери никаких отклонений.
— Когда все случилось, врачи долго не верили, что это произошло не по моей вине. Обвиняли в употреблении наркотиков, пытались «расколоть» какими-то полицейскими методами. Впрочем, я их могу понять: далеко не все пациенты сознаются в подобном, а это невероятно важно для правильного лечения.
Никто не мог подумать, что у молодой девушки возникнут серьезные проблемы со здоровьем, но в июне 2015 года случилась трагедия. Тогда из родного Саратова Анастасия переехала в Петербург к будущему мужу.
— Однажды утром у меня закружилась голова, и я, не подозревая ни о чем, решила полежать. Когда я села в кровати и взглянула в зеркало, происходящее показалось страшным сном: правый глаз смотрел куда-то вбок, а изображение двоилось. Муж сразу же вызвал скорую. Через пятнадцать минут я уже не могла ходить, как будто сломался какой-то внутренний «уровень» и весь мир повернулся на 45 градусов. Меня это даже немного успокоило — помню, что в любимой книге Оливера Сакса «Человек, который принял жену за шляпу» была целая глава про такой синдром — а значит, это хотя бы знакомо медицине.
До приезда скорой у Анастасии отнялась левая половина тела, а в больнице у девушки начались галлюцинации. Большую часть времени она находилась без сознания, а когда приходила в себя, путала медсестер с мужем. Врачи никак не могли определить точный диагноз, поскольку симптомы нехарактерны для инсульта: «Мы не знаем, что с вами. Сделаем все, что можем, но готовьтесь к худшему».
Врачи подозревали рассеянный склероз и нейроинфекцию, но после долгих колебаний поставили диагноз — острые нарушения мозгового кровообращения. Из всех предполагаемых заболеваний инсульт был лучшим вариантом. Вскоре после начала лечения Анастасия смогла встать на ноги.
— Дольше всего сохранялись косоглазие и двоение в глазах — их пришлось терпеть неделю. После перспективы провести остаток жизни в инвалидном кресле двоение в глазах меня не очень-то пугало, и в свободное от процедур время я подбирала симпатичную пиратскую повязку на глаз. К счастью, она не понадобилась: зрение восстановилось полностью. Сложнее всего было пережить пару месяцев, когда нельзя было вставать с кровати и гулять; любая нагрузка приводила к ужасной головной боли. Впрочем, этот период я помню только урывками: память после инсульта заметно ухудшилась.
Анастасия рассказала, что каждый новый специалист не верит в возможность инсульта и до сих пор ей приходится убеждать врачей в правильности своего диагноза.
— Как выяснилось, доктора не склонны доверять своим коллегам. Хотя их тоже можно понять, ведь причину инсульта так и не нашли. Самой правдоподобной версией кажется тромб, который забил сосуд в мозгу, а потом исчез. В итоге к ней и пришли за неимением ничего лучшего. Нет ни единой зацепки: я все еще абсолютно здоровый человек, только с рубцом внутри головы.
Сейчас девушке противопоказаны эмоциональные или физические нагрузки, ей стало сложнее говорить, иногда она подолгу подбирает слова, а также у Анастасии периодически наблюдается временная потеря части поля зрения.
— Сейчас мне просто нужно прилагать чуть больше усилий, чтобы чувствовать себя хорошо. Ничего суперсложного: не уставать, соблюдать режим сна, спать не менее шести-восьми часов в сутки, хорошо питаться. Ничего такого, чего я бы не делала до инсульта. Но самое главное — нельзя нервничать и переутомляться. Это настоящее искусство, которому я до сих пор не научилась до конца. Только стресс может серьезно нарушить нормальный уклад моей постинсультной жизни. От переживаний может начаться глазная мигрень или, например, на время пропасть речь. Это очень мотивирует лишний раз не ссориться и не переживать по мелочам. Смириться с тем, что из здорового и сильного человека ты превратился в пациента, невероятно сложно. В первые месяцы я пыталась делать привычные круговые тренировки и плакала от бессилия, когда не получалось.
Анастасии нельзя курить и злоупотреблять алкоголем, нельзя оказываться в местах, где невозможна медицинская помощь, например в лесу, также стоит всячески избегать стресса.
— В этой истории хеппи-энд был бы невозможен без своевременной помощи, поэтому не нужно бояться вызывать скорую при любых странных неврологических симптомах. Шаткая походка, онемение левой половины тела, тошнота — это классика инсульта, но он может проявляться и совсем по-другому. Настаивайте на МРТ при госпитализации с похожими состояниями, потому что исход инсульта зависит только от скорости оказания помощи. И не нервничайте лишний раз: жизнь без переживаний куда лучше и при отсутствии опасного диагноза.
