Обзывка «русофоб» нынче твердо вошла в нашу жизнь. Стоит рискнуть высказать хоть какое-то недовольство общественным устройством страны, и ты тотчас нарекаешься русофобом, национал-предателем и врагом России. Поругал режим, значит, ненавидишь родину. Всплакнул по маасдаму, значит, наймит Госдепа. Похвалил Америку, значит, псакин сын и обамин выкормыш. Телевизионные ток-шоу полны ругани, комментарии статей в Интернете напоминают речи Вышинского в судах 30-х годов. Злобненько как-то вокруг. Нетерпименько.
Стоит писателю или артисту высказать мнение, идущее вразрез с нашей национальной гордостью, и любовь ко вчерашнему любимцу резко сменяется неприязнью. Сердца истинных патриотов исторгли из себя уже Андрея Макаревича, Светлану Алексиевич и Лию Ахеджакову. Нет в них места больше для Татьяны Толстой и Бориса Акунина. Ведь все эти деятели позволяли себе отвратительные высказывания по поводу нашей родины. Жалкие людишки без рода без племени. Куда им до великих писателей прошлого. Пушкин, Толстой, Горький, Бунин никогда не опускались до того, чтобы хаять Россию. Никогда. Но, чу! Что это?
«Надо сознаться, что наша общественная жизнь – грустная вещь. Это отсутствие общественного мнения, это равнодушие ко всякому долгу, справедливости и истине, это циничное презрение к человеческой мысли и достоинству – поистине могут привести в отчаянье». Что за свинья это написала? Это у нас-то «циничное презрение к человеческому достоинству»? Это мы не любим справедливость и истину? У какого русофоба поднялась рука так огульно измазать черной краской всю нашу жизнь? Упс. Это Пушкин. Наше все. Александр, так сказать, Сергеевич. А это кто?
«Приехав в Россию, я долго боролся с чувством отвращения к родине и теперь только начинаю привыкать ко всем ужасам, которые составляют вечную обстановку нашей жизни». Кто это боролся с чувством отвращения? Что это за гадость? Зачем тогда приехал? Не нравится – вали на фиг обратно. Ужасы, видишь ли, составляют вечную (вы только вдумайтесь – вечную!) обстановку нашей жизни. Это же мерзкое вранье патологического русофоба. Снимаем с гадины маску, а это Лев Николаевич Толстой. Отец родной. Зеркало русской революции. Друг детей и гордость нации. Но едем дальше.
«Страна, где нет не только никаких гарантий для личности, чести и собственности, но нет даже и полицейского порядка, а есть только огромная корпорация разных служебных воров и грабителей». Ну, это понятно, Навальный. Опять его старая песня про партию жуликов и воров. И вывернул-то на сей раз эдак с подвыподвертом: «корпорация служебных воров и грабителей». Полицию опять охаял. Однозначно русофоб. Проверяем имя… Пардон, это не Навальный. Это Виссарион Григорьевич Белинский. Тот самый. Великий литературный критик. Светоч русской мысли. А это тогда кто?
«Как надоела всему миру своими гнустями и несчастьями эта подлая, жадная, нелепая сволочь Русь». Сволочь Русь! Не сволочь царь. Не сволочь министр финансов или депутат Пурешкевич. А вся, видишь ли, Русь. Подлая, жадная, нелепая. Вот, зуб даю, это что-то из Новодворской. Неприкрытая русофобщина. Просто удивительно, как можно так ненавидеть свою родину. Переворачиваем карточку с именем… Бунин. Великий русский писатель. Гений русской словесности. Листаем дальше.
«Жалкая нация, нация рабов – снизу доверху все сплошь рабы». Да что же это такое?! Как бы господа патриоты сейчас назвали человека, который всю нацию гуртом окрестил рабами и обозвал жалкой. Не строй, не режим, а, по сути, весь народ. Да человеку с такими черными мыслями не место на страницах нашей истории. Я надеюсь, он заслуженно забыт? А если не забыт, то хотя бы заклеймен и презираем? Но нет. Это, товарищи, Николай Гаврилович Чернышевский. Знаменитый узник Петропавловки, придумавший нового человека Рахметова, истязавшего свою спину гвоздями. Вечный пример гражданского мужества. Кто следующий?
«И знать не хочу звероподобную пародию на людей, и считаю для себя большим несчастьем, что родился в России. Ведь вся Европа смотрит на Россию, почти как на людоеда. Я не раз испытывал стыд, что принадлежу к дикой нации». Это написал очеркист и писатель Василий Боткин.
«Мы жестокое зверье, в наших жилах все еще течет темная и злая рабья кровь – ядовитое наследие татарского и крепостного ига». А это великий пролетарский писатель Горький.
«С первой минуты нашего общественного существования мы ничего не сделали для общего блага людей, ни одна полезная мысль не родилась на бесплодной почве нашей родины, ни одна великая истина не вышла из нашей среды». Господи! Кто все эти люди? Откуда столько ненависти и неприязни? Родина дала им образование, вырастила, выкормила, а они в ответ источают яд. Итак, кто это? Это Чаадаев. Тот, кем так восхищался Некрасов. Помните? «Как женщину ты Родину любил» – это про него. Про этого русофоба, утверждавшего, что Россия ничего не сделала для блага человечества.
Продолжать можно долго. Мы видим, что русская общественная мысль в 19 веке не была комплиментарна. Она была в крайней степени критичной и жесткой, а людей, выражавших эти мысли, отправляли в ссылки, отлучали от церкви, сажали в тюрьмы или признавали сумасшедшими. Но сегодня-то мы знаем, что именно они являлись самыми честными и неравнодушными гражданами своей страны. Мы же еще в школе проходили, что именно в этом бесстрашном неравнодушии выражается настоящая любовь к родине. И истинные охотники на русофобов тоже это знают. Но только перенести это знание с Пушкина, Толстого и Чаадаева на Алексиевич, Макаревича и Толстую они не могут. Что-то мешает. Может быть, как раз то самое, о чем писали Горький, Боткин да Чернышевский.
