"Раз в жизни фортуна стучится в дверь каждого человека, но человек в это время нередко сидит в ближайшей пивной и никакого стука не слышит", — говорил Марк Твен. Как минимум 30 жителей Карелии оказались дома, когда к ним решила заглянуть госпожа Удача — в республике в разное время найдено 30 кладов X—начала XIX веков.
Котел с деньгами
Губернская краеведческая литература прошлого века сообщала о таких находках: в Повенецком уезде в "д. Каччиевой, в четверти версты от церкви, в поле, до сих пор еще находят маленькие продолговатые серебряные монеты... В д.Манниевой, в одной версте от церкви, также находят в земле деньги", "между деревнями Петелнаволоком и Маселгой, на пожне, каждую весну приносит водою на дорогу маленькие серебряные продолговатые монетки...", в Вытегорском уезде "один крестьянин д.Лемы сохой вытащил на поле из земли котел с деньгами".
Следы былых находок хранились в мюнц-кабинете при губернской гимназии в Петрозаводске — в этой коллекции были серебряные деньги Великого Новгорода и Пскова, денежки великого князя московского Василия Дмитриевича, Бориса Годунова, Михаила Федоровича Романова и Алексея Михайловича.
Наиболее же точный учет счастливых находок велся только во второй половине XIX века. Именно тогда местные любители старины активно развернули свою деятельность, а в России была создана Императорская археологическая комиссия, на которую возложили функцию регистрации монетных кладов.
— Специально я не занимался темой кладов, — говорит петрозаводский археолог Андрей Спиридонов, — и никогда, к сожалению, сам клады не находил. Но случайные сведения о них заносил в картотеку. К 95-му году у меня уже была информация о 30 достаточно полно документированных кладах X—начала XIX веков. Тогда я и сделал обзор этих находок.
Оказывается, все карельские "сокровища" были найдены случайно. Никаких таинственных карт с указанием мест, где денежки зарыты, не существовало. А кладами чаще становились сбережения наших зажиточных предков, которые прятали свое "богатство" в момент опасности. Нередко удобряли почву сокровищами скандинавы. Викинги твердо верили: все, что они зароют в землю при своей жизни, будет с ними в мире ином. И зарывали. В основном монеты. Драгоценности, видимо, мужчины и в те времена предпочитали дарить женщинам, а не земле.
Четыре килограмма серебра
Самым щедрым на сокровища XI века оказался двадцатикилометровый участок реки Свирь, выше которого начинались опасные для судоходства речные пороги. Здесь найдены аж шесть кладов, четыре из которых обнаружили в Лодейном Поле, два — в Свирьстрое.
— Само место обнаружения этих кладов на естественном водном пути сообщения между Ладожским и Онежским озерами указывает на связь сокровищ с пушным промыслом и торговлей в Прионежье, — рассказал Андрей Михайлович. — На этом же участке течения Свири в курганных могильниках X-XI веков изучены несколько богатых захоронений купцов и воинов. О широком размахе торговли с Прионежьем говорят размеры некоторых из свирских сокровищ. Например, горшок с 3280 арабскими, западно— и северно-европейскими монетами, выкопанный из земли в Лодейном Поле в 1878 году, весил четыре с половиной килограмма. А лодейнопольский клад из почти трех тысяч и нескольких обломков серебряных изделий, найденный в 1949 году при земляных работах, весил три с половиной килограмма. По ценам, общим для прибалтийских стран XI века, за марку серебра (около 200 граммов) можно было купить рабыню или двух коров, за полторы марки — раба, хорошую лошадь или десять свиней.
Увы, таким состоянием обладали далеко не все наши предки. Большая часть находок — девять кладов — включает в себя не более 200 граммов монет. Эти денежки, видимо, припрятали зажиточные крестьяне. Например, в 1874 году в семи километрах от Колатсельги на берегу реки Колаги был найден клад из 355 серебряных монет весом 150 граммов. Большая часть из них относилась ко времени царствования Михаила Федоровича Романова. В 1932 году в Нюрала рыли яму, а обнаружили 300 серебряных монет, относившихся к царствованию от Ивана Грозного до Михаила Федоровича. Эти денежки можно было увидеть в Карельском государственном краеведческом музее, пока в 1952 году их не похитили из фондов. А вот 300 монеток эпохи Ивана Грозного, найденные в 1957 году в деревне Реболы на берегу Ледмозера, до сих пор хранятся в краеведческом музее.
Посолиднее выглядят находки из Винниц и Лижмы. В 1937 году в селе Винницы был найден клад из двух тысяч монет, чеканенных в правления от Ивана Грозного до Михаила Федоровича. Сокровища были захоронены в начале XVII века и принадлежали явно купцу. А в 1909 году при строительстве железной дороги в селе Лижма обнаружили клад из полутора тысяч серебряных монет. Большая часть этих сокровищ тогда же и разошлась по рукам.
Из-под носа губернатора
Собственно, по рукам разошлась большая часть добытого. Народ умудрялся утянуть даже из-под носа губернатора. Так, в Петрозаводске в 1849 году "близ впадения речки Неглинки в Онежское озеро при очистке места для постройки зданий, принадлежавших гарнизонному батальону", нашли клад серебряных монет. Из него только менее 60 штук попали к тогдашнему начальнику губернии Писареву. Остальные денежки уплыли в неизвестном направлении. Одну из монет начальник Олонецких горных заводов Бутенев переслал в Императорское археологическое общество. Она оказалась дирхемом, чеканенным в Бухаре примерно в 946 году. Так что клад, видимо, был весьма ценным. Хотя никто из специалистов до сих пор не оценивал рыночной стоимости карельских кладов.
Но не всегда жители республики были столь алчными. Самой последней находкой считается клад с острова Сандал. В 1972 году на безымянном островке недалеко от канала между озерами Нигозеро и Сандал была собрана 71 серебряная монета. Они были во что-то завернуты и положены в ямку между небольшими валунами. На западно-европейские динарии X-XI века, арабские дирхемы VIII-X веков рыбаки, нашедшие клад, спрятанный около 1015 века, не позарились. Все отдали Карельскому краеведческому музею и никакого вознаграждения не потребовали.
— Думаю, что в Карелии найдут еще немало кладов, — говорит Андрей Спиридонов, — которые расскажут много нового об истории нашего края. Но произойдет это только в том случае, если монеты изучат специалисты-нумизматы. И если новые находки не разойдутся по рукам, а будут переданы в музеи.
