"В Москву, в Москву!" – кричали три года назад, в одну из февральских пятниц, сестры из спектакля "Три сестры". У некоторых зрителей "Творческой мастерской" при этих словах на глаза навернулись слезы. Так публика прощалась с актером и директором театра Геннадием Залогиным, решившим уехать жить и работать в столицу.
10 февраля 2006 года Геннадий Борисович вышел на петрозаводскую сцену в последний раз и устами своего героя заявил: "Сделал все что мог, пусть кто может, сделает лучше". А 26 августа 2009 года любимец публики, солнечный и жизнерадостный Гена Залогин, успевший немало сделать уже для московского театра Александра Калягина "Et Cetera" в качестве замдиректора, покинул этот мир навсегда.
Геннадий Борисович умер после тяжелой болезни в больнице, где провел неделю. В этот день плакали и Петрозаводск, и театральная Москва.
Большой артист
В Карелии есть три достопримечательности: Онежское озеро, памятник Петру Великому и Геннадий Залогин. Так говорили на торжественном вечере в честь 50-летия любимого артиста Карелии. Говорили искренне как петрозаводские театралы, так и звезды кино и театра, приехавшие на юбилей Залогина.
Выпускника ГИТИСа, отдавшего 28 лет карельской сцене, в Петрозаводске знали и любили все. Встречая Залогина на улице, ему улыбались, с ним здоровались. Он нес в мир столько добра, что людям хотелось быть ближе к нему, хотелось зарядиться от него солнечной энергией, неиссякаемым оптимизмом. Публика всегда с удовольствием ходила на спектакли с его участием. Залогин был занят практически во всем репертуаре своего любимого театра "Творческая мастерская", создателем которого он стал вместе с другими актерами-энтузиастами Русского театра драмы 21 год назад. Геннадий Борисович мог изобразить любого: от чеховского персонажа до комичного героя Аверченко.
Залогина постоянно приглашали выступить в роли конферансье. Без него редко обходились крупные и не очень республиканские банкеты. Талантливый актер был еще и сильным управленцем: не жалея сил и здоровья, выбивал для "ТМ" деньги для постановок, в качестве директора нашего Дома актера защищал своих коллег по цеху от чиновничьего произвола, боролся за достойную жизнь для служителей карельской культуры. Но за два года до выхода на пенсию все бросил и уехал в Москву.
"Я устал кому-то что-то доказывать, – сказал он тогда в интервью нашей газете. – Хотя пытался объяснить нашим чиновникам, что и как должно быть, чтобы театр мог нормально существовать. Но, когда у министерства своя правда – правда плохого менеджера, – все объяснения бесполезны".
Три высшие школы мата
Просыпаясь каждое утро в Москве, Геннадий Залогин себе говорил: "Господи, почему я не сделал это раньше?!" Белокаменная, где прошли его студенческие годы, где у него было много друзей, приняла радушно. И чиновники здесь оказались, по словам Геннадия Борисовича, образованнее карельских. "В театре "Et Cetera" его полюбили сразу, он мгновенно стал "своим", без всякого труда вошел в жизнь московского театра. Человек театра, он знал все тонкости сложнейшего театрального организма, умел обходить все рифы, находить общий язык с монтировщиками и народными артистами", – написано в некрологе от театра Калягина.
Что в Петрозаводске, что в Москве, налаживая отношения, Геннадий Залогин нередко использовал нецензурные выражения. Так "вкусно" материться, как Залогин, у нас, наверное, не умеет никто. "Три высшие школы мата мною пройдены еще в молодости: военный городок, ГИТИС и флот. И хотя ругаться нехорошо, я смогу защитить диссертацию по русской нецензурной традиции", – объяснял свое умение артист.
Мемуары писать рано…
Став москвичом, Залогин дальше для петрозаводчан не стал. Своих он всегда с удовольствием принимал, разбирая раскладушки и топчаны в съемной квартире. "Я сам всегда был и буду провинциалом. И пусть все ко мне едут с ночевкой. Я никогда не стану стопроцентным мАсквичом", – говорил Геннадий Борисович.
Когда "Творческой мастерской" исполнилось 20 лет, Залогин примчался на юбилей. Тогда, в ноябре прошлого года, он удивил многих – Геннадий Борисович сильно похудел. Некоторые сразу стали строить предположения о том, что актер серьезно болен. Но сам Залогин лишь отшучивался: "Не дождетесь! Нельзя уже и похудеть! Многие звонят и спрашивают: "Как тебе это удалось? Мы тоже хотим". А секрета-то никакого нет. Я ничего специально для этого не делал. Просто много хожу пешком и дважды в неделю плаваю в бассейне". Оказалось, на самом деле Геннадий Залогин уже тогда был серьезно болен, но не обращался к врачам. Он, любящий жизнь, всегда спешащий что-то сделать для театра, для своих коллег, друзей, родных, меньше всего уделял внимания своему здоровью. Даже когда перенес инфаркт в Петрозаводске, заботиться о себе больше не стал. Но уходить так рано он не собирался.
"Я постоянно слежу за судьбой "Творческой мастерской", – признался Геннадий Борисович год назад, когда весной прошлого года приезжал в Петрозаводск оформлять свою "северную" пенсию. – Знаю все, что происходит в культуре республики. Но писать мемуары о своей жизни в карельском искусстве пока не собираюсь – это дело будущего. Хотя дневничок в Москве веду. Но что касается петрозаводского периода моей жизни, то и записывать на память ничего не надо – разбуди меня ночью, все расскажу, все помню".
Залогин уже ничего не сможет нам рассказать. Служителям Мельпомены в Карелии больше некому поплакаться в жилетку. Нам осталась только память, светлая память об этом удивительном человеке: Генашке, как называли его друзья, Гене, как обращались к нему коллеги и знакомые, Геннадии Борисовиче…
