– Закон о полиции сам из себя ничего, кроме переименования, не представляет, – сказал на прошлой неделе в ходе брифинга министр МВД Карелии Михаил Закомалдин. – У полиции те же задачи, что стояли и перед милицией.
К смене вывески, которая произойдет 1 марта, пока ничего не готово. Пока даже приблизительно не подсчитано, сколько Карелии понадобится денег на преображение милиции.
– Сказать не готов, но очень много, – заметил Закомалдин.
Неопределенности больше, чем хотелось бы. Переименуют ли МВД и какова будет структура нового старого ведомства? По словам карельского министра МВД, сейчас обсуждается два варианта структуры: первый – все сотрудники относятся к «полицейским», второй – идет разделение сотрудников на 4 категории.
Самому Михаилу Закомалдину больше импонирует первый вариант. Само слово «полиция», по мнению министра, отвращения не должно вызывать: ведь в свое время существовала налоговая полиция, а сейчас есть наркополиция. А вот на «господине полицейском» (так предложил обращаться министр МВД РФ Рашид Нургалиев. – Прим.авт.) Закомалдин не настаивает, считая приемлемым слова «товарищ» и «гражданин».
Новая форма по плану появится только в конце 2011-начале 2012 года. Какой она будет – неизвестно. Закон о соцгарантиях сотрудников полиции еще разрабатывается, так что говорить о повышении зарплат тоже рано.
– Президент заявил, что лейтенант должен получать 45 тысяч, сержант – 30-35. Зарплата будет неплохая, но и отбор кадров будет более жесткий и серьезный, – рассказал Михаил Закомалдин. – Это позволит изжить хамство из сотрудников.
А вот за бездельников взялись еще в прошлом году. Согласно реформе, штат карельской милиции должен сократиться на 22%, это около 1500 человек. В прошлом году уже уволили 10%. По словам карельского министра, увольняли в первую очередь неэффективных работников и тех, в чьей порядочности сомневались.
Михаил Закомалдин уверен: сокращение штата Карелии не навредит.
– У нас оперативная обстановка не такая сложная, – сказал министр. – Если в среднем по России нагрузка на одного следователя – 37 уголовных дел в год, то у нас – 27, на 30% ниже общероссийской нагрузки.
Предполагается, что в рамках реформы новоиспеченные полицейские пройдут переаттестацию. Но как и когда – в карельском министерстве не в курсе. Так что с 1 марта самого большего, что можно ожидать, это появления машин с надписью «Полиция». Как заметил Закомалдин, «краска есть, перекрасим».
Как вы отнеслись к переименованию милиции?
Александр Ильин, заведующий кафедрой политологии ПетрГУ:
– Никакой документ никогда ничего не менял кардинально, тем более в короткие сроки. Это касается любого закона. Ожидать моментальных изменений просто наивно. Для появления новых условий, возможно, сменится несколько поколений людей в погонах. Что касается названия, я бы оставил слово «милиция». Это, на мой взгляд, более гуманистическое слово.
Замир Тарланов, профессор, заведующий кафедрой русского языка ПетрГУ:
– Приживутся ли в языке слова «полиция», «полицейский» – прогнозировать сложно. С одной стороны, слова эти у старшего поколения связаны с ужасами войны, с другой – молодежь этого не знает. Мне лично слово режет слух. В Калининграде появилась машина с надписью «Пилиция», это, несомненно, говорит о том, что слово пока отторгается носителями языка. Слова не должны вызывать неудобства, мысль и чувства не должны останавливаться при произнесении, а тут останавливается. Думаю, элементы народного творчества обязательно появятся.
Что изменится от того, что переименуют? У древних народов был обычай менять имя, чтобы человек стал лучше и здоровее. Дай-то бог!
Виктор Мяукин, министр МВД Карелии с 1972 по 1986 год:
– Это переименование – плевок в сторону всех ветеранов. Надо не переименовывать, а совершенствовать работу. Считаю, этот закон абсолютно не нужен.
В 2009 году решили ликвидировать транспортную милицию, а в марте 2010-го был теракт в Московском метро, и реформу тормознули. А сейчас, после теракта в Москве, президент удивляется, почему мало милиции. Так вы же сами захотели ее ликвидировать! Уменьшать численность милиции на 20% – неправильно. Обещанное повышение зарплаты, на мой взгляд, незначительное и мало что даст. Не будут за 30-35 тысяч милиционеры эффективно работать. Министр финансов России Кудрин говорит, что денег на реформу милиции нет, так зачем огород городить?!
Мария Маймистова, председатель Совета ветеранов издательско-полиграфической отрасли:
– Я была в оккупации, где полицаи нас жгли и убивали. Конечно, слово «полиция» меня шокирует. Зачем менять название, если содержание то же самое и останутся работать те же «держиморды». Не верю я, что вмиг все изменится и милиционеры станут порядочными и культурными.
Ольга Шмаеник, депутат Законодательного собрания РК:
– Я как любой нормальный человек хочу хороших перемен в России. Но этого не добиться, переименовывая улицы, министерства или еще чего-либо. Я не против закона, но он мог бы называться и «О милиции». Ведь если на клетке с мышью повесить табличку «Лев», львом она не станет. Лучше бы на те огромные деньги, которые потребуются на переименование, усилили материальную базу милиции.
От смены вывески система не поменяется. А система уже прогнила. Чего стоит эта безобразная «палочная система», когда оценивают не по качеству, а по количеству.
