На прошлой неделе дурным тоном считалось не поговорить о пресс-конференции Путина. Если кто-то не посмотрел ее в прямом эфире, он старался посмотреть ее в записи. Посмотреть и обсудить с товарищами. Все издания страны отметились подробными отчетами об этом важном событии. Ко мне с порывом потрещать о президенте обратились человек десять. А я, увы, не мог поддержать эту светскую беседу. Ибо не смотрел. Я вообще его выступления не смотрю. Не вижу смысла.
А действительно, какой смысл в новостях о начальстве? Ну покажут нам, как оно посетило заседание правительства или, например, остров Мадагаскар. И что? Мы же все равно не узнаем, о чем оно там, на Мадагаскаре, разговаривало. Вот оно сошло с трапа самолета, вот его встречает какой-нибудь Махалай Бахалай. Поручкались. Голос за кадром сообщил, что их встреча длилась два с половиной часа. И что? Ну, может быть, нам еще расскажут, что основной темой встречи было развитие добрососедских отношений. А мы-то думали, что они фасончик шортиков собрались обсосать. В общем, вроде бы важная новость, но при этом пустая, как бамбук. Объясните, какой прок нам знать, что телефонный разговор с Обамой занял у Путина два часа? Вы дайте нам его послушать, а иначе это какая-то профанация. Это все равно что не показывать футбольный матч, а рассказывать о том, что он, в принципе, состоялся. «Сегодня на стадионе «Камп Ноу» состоялась игра между «Барселоной» и «Реалом»… А как она проходила? Кто больше атаковал? Кто забил? Какой, в конце концов, счет? А в ответ только: «Игра продлилась 90 минут». И все.
Или заседание правительства. Камера выхватывает крупным планом лицо президента. Он говорит: «Коллеги, надо работать лучше. Вы поняли?» Крупно – лицо министра кислых щей: «Поняли, Владимир Владимирович». Затем журналистов просят удалиться, и никто уже не знает, чем эти гаврики занимались дальше. Может, в чехарду играли. Или расписали пульку в покер… Нет, конечно, пресс-конференция это несколько другое дело. Там прямая трансляция, непосредственные реакции, непроизвольные гримасы, может быть, даже острые вопросы. Тем более что последняя встреча с журналистами пришлась на пик народной растерянности и паники. Рубль за сутки рухнул в бездну, люди бросились скупать телевизоры и сахар, новостные ленты напоминали сводки с фронтов. В этой ситуации, наверное, было любопытно послушать лидера державы. Но почему-то мне все равно казалось, что это будет какая-то инсценировка.
Ясно же, что он не мог выйти и сказать: «Братцы, я облажался. Переоценил свои силы, заигрался, и теперь вы все пожинаете плоды моих ошибок». Ни один президент Вселенной никогда не признается в своих просчетах (обычно это за него делают его сменщики). Раскольниковы не могут стать президентами, они ломаются на первой же зарубленной старушке. А вот настоящие вожди этих старушек попросту не замечают. Рубят их себе, как капусту, и в ус не дуют. Так что покаяния от лидера ждать не приходилось. А значит, все его слова можно было угадать, не глядя. «Мы все делаем правильно… Нам мешают, но мы прорвемся… Кризис скоро пройдет… Я рад вас всех видеть». Я потом все-таки прочитал несколько обзоров пресс-конференции и посмотрел с десяток фрагментов. Суть выступления и ответов президента оказалась вполне предсказуемой, но кое-что все-таки порадовало.
Например, то, что нормальные вопросы были, и их было много. И опальную Собчак пустили на мероприятие, и дали ей высказаться, и называли по-домашнему Ксюшей. А это, может быть, знак, что не опальная она больше и что несогласие с политикой власти больше не является синонимом националпредательства. И про пятую колону, может быть, президент погорячился. По крайней мере, он пообещал впредь более аккуратно подбирать слова. И Лермонтова с «немытой Россией» вспомнил. И Кадырова не выгораживал, заметив, что перед законом все должны быть равны. Никого не высмеивал и не унижал. И дерзкому журналисту с Украины не помешали задать жесткий вопрос. А ведь могли. Могли даже на порог не пустить. Но пустили. И еще почти не было обычных сюсюканий и заигрываний. Разве что прорвалась одна чудачка с вопросом про любовь от подруги своей тети. Но всего одна чудачка – это очень достойный результат.
Хотя, знаете, интерпретаторы президентских реплик и фраз напоминают мне древних шаманов, пляшущих вокруг деревяшки. Поднялся ветер – значит, Бог гневается и требует жертву. Показалось солнце – Бог радуется и даст к обеду рыбу. Президент улыбнулся и поднял указательный палец – к дождю. Президент засмеялся – быть урожаю. Глупость. Но что еще остается? Сами слова, как правило, обтекаемы и не конкретны. Приходится выискивать подтекст, ориентируясь на контекст и полутона. В принципе, кто что хочет, тот то и слышит. Кто-то усмотрел в речах Путина сигнал к окончанию охоты на ведьм. А кто-то наоборот. Ведь в травле инакомыслящих президент так и не сознался. Запад в качестве отрицательных примеров поминал постоянно. Для несдержанности Кадырова попытался найти уважительную причину. А Лермонтова не отнес к пятой колоне только благодаря тому, что тот был сослан на Кавказ и воевал. В общем, кто что хочет, тот то и видит. Точь-в-точь как шаманы, прыгающие вокруг деревяшки.
