В Петрозаводском городском суде закончился судебный процесс по делу заместителя мэра Петрозаводска Евгении Сухоруковой. Впереди последнее слово подсудимой и приговор. Государственный обвинитель и защитник Сухоруковой обменялись репликами по итогам прений.
Реплика государственного обвинителя в основном сводилась к критике речи адвоката. Прокурору она показалась пространной, со ссылками на недействительные законы и т.д. Это при том, что защитник просто по полочкам разложил обвинительное заключение, поддержанное прокурором, в попытке доказать необоснованность предъявленных его подзащитной обвинений. Почему ряд нормативных актов государственный обвинитель счел недействительными, вообще осталось загадкой (выступление в репликах не предусматривает вопросы одной стороны другой). С его точки зрения, понятно, какие законы нарушила Сухорукова, понятно, что она виновата, понятно, что действовала с умыслом. О чем тут еще можно рассуждать? Посадить ее, да и все. Хотя нет. Не все… Еще взыскать с нее 57 миллионов рублей.
Напомним, что, по версии обвинения, в период своей работы в администрации Прионежского района в должности заместителя главы Сухорукова умышленно незаконно перевела особо ценные земли сельхозназначения в местечке Ерошкина сельга под дачное строительство, в результате чего (так как на землях успели начать что-то строить) окружающая среда пострадала на десятки миллионов рублей.
Умысла не нашли
Не желая превращать выступление в репликах в очередные прения сторон, адвокат подсудимой все-таки напомнил суду и государственному обвинителю, что в деле Сухоруковой не так все просто. Если бы она совершила поступок, который ни при каких обстоятельствах не должна была совершать, и все это было бы очевидно, и ей в том числе, тогда да, виновата. Знала, что этого нельзя делать, а сделала.
– Но ничего подобного в материалах дела нет, – напомнил защитник. – Трижды переделывалось обвинение. Сам следователь, который готовил это обвинение, трижды перестраивал его формулировки. А Сухоруковой нужно было выполнять работу не только по этому постановлению (из-за которого она сейчас и находится на скамье подсудимых). У нее была и другая работа. Поэтому сказать однозначно, что она нарушила требование закона, нельзя.
Она имела право подписывать постановления об изменении вида разрешенного использования земель. Она имела право доверять своим сотрудникам, которые готовили эти постановления. То, что в итоге произошла ошибка (выяснилось, что заброшенные и никому не нужные поля – особо ценные земли, которые не могут использоваться под дачное строительство), может быть расценено как угодно, но только не как умышленное преступление.
– Умысла преступать закон у моей подзащитной не было, – акцентировал внимание защитник. – Умысел ничем не подтвержден.
И это на самом деле так. Мы присутствовали на всех судебных заседаниях. Доказательств умысла нет! Единственный человек, который говорит о том, что Сухорукова знала о ценности земель в Ерошкиной сельге, – это нынешний глава Деревянского сельского поселения Олег Дякин, которого Евгения Александровна однажды выставила из своего кабинета за хамское поведение. Но тот же Дякин в суде был изобличен. На заседании, во время которого чиновник упорно пытался «закопать» Сухорукову, выяснилось, что на следствии он давал совершенно другие показания, утверждая, что никогда не разговаривал с Евгенией Александровной на тему «Ерошкиной сельги».
Кто пострадал?
Особенно впечатлило защитника подсудимой утверждение прокурора о том, что нет необходимости искать конкретных потерпевших по делу. С его точки зрения, пострадали «жители Деревянского сельского поселения». Все или только некоторые, государственный обвинитель не уточнил. Зато сослался на то, что вот ведь выступали же в суде люди – жители села Деревянное, которые говорили о нарушении их прав. Напомним, что свидетели из ряда местных жителей действительно были. Кто-то из них говорил, что не видит нарушения прав, кто-то утверждал, что видит. Примечательно, что люди, которые считают себя пострадавшими и уверяют, что они из-за постановления Сухоруковой утратили возможность косить траву и выгуливать скот на полях Ерошкиной сельги, занимались этим незаконно.
– Вот здорово! – воскликнул защитник, услышав, кого прокурор настойчиво называет пострадавшими. – Я до сих пор считал и считаю, что этот участок принадлежал при советской власти государственному предприятию – совхозу «Маяк». После указа президента 1992 года он был передан в собственность ООО «Маяк». С 2011 года этот участок принадлежит ООО «Перче поле», которое в свое время было переименовано в «Ерошкину сельгу». О каких жителях района идет речь? Тех людях, которые самовольно приходили и пасли скот?
– Мы не можем так вольно трактовать закон, – заметил защитник. – Если вы говорите, что были нарушены права жителей, то должны указать, каких. Кто имел право? Ни слова не было сказано о том, что на этот участок имело право ООО «Ерошкина сельга» и нарушены его права. А если бы там, не дай бог, какой-нибудь гражданин Пупкин захотел не сенокошением заниматься, а пастбищем, да еще картошечку бы там посадил? Тоже его права были бы нарушены? Мы ведь должны исходить из того, у кого и какое право было на этот земельный участок.
Захотели и пересчитали
Отдельно адвокат Сухоруковой остановился на сумме ущерба, которую в процессе судебного следствия прокуроры сами (без привлечения специалистов) пересчитали.
– Оказывается, справка (в которой был указан первоначальный расчет ущерба), написанная начальником управления, некорректна. Оказывается, расчет может сделать и сам государственный обвинитель. Правда, я при этом лишен возможности задать вопросы государственному обвинителю, – отметил адвокат. – Оказывается, сторона обвинения вправе сама произвести расчеты, сама по себе принять какое-то решение. Но позвольте и мне тогда высказать свою позицию. Я вот не согласен с ущербом не потому, что там коэффициент определен неправильно. Там площади определены неправильно. На тех площадях, что посчитаны как нарушенные с почвенным слоем, трава растет, там растения растут. Почва там плодоносит. Позиция государственного обвинителя лишний раз подтверждает то, что расчет произведен неверно.
Напомним, что ущерб, который Сухорукова якобы причинила своими действиями, посчитан еще и с учетом дороги, которая уже несколько десятилетий существует на полях Ерошкиной сельги. Прокурор не потрудился съездить на эти поля и собственными глазами увидеть «вред», «ущерб» и «ценность» указанной земли.
2 ноября подсудимая произнесет последнее слово, после чего ей будет вынесен приговор.
