Когда петрозаводчанин Николай Ригер рассказывает свою квартирную историю, многие удивляются, как такое вообще возможно. Действительно, история мужчины из области фантастики.
В 2002 году его дочь Ольга вместе с мужем строили однокомнатную квартиру в доме № 7 на улице Мичуринской. Договор долевого строительства семейная пара заключала с кооперативом «Промышленная, 4». Сами супруги проживали в Ленинградской области и квартиру строили для матери мужа. Муж Ольги квартиру увидеть не успел: он умер в 2005 году. По поводу квартиры Ольга, которая осталась с 2-летним сыном, не переживала: всю сумму они уже выплатили. Поэтому женщина спокойно ждала, когда сдадут дом. После смерти мужа Ольга звонила в кооператив, где ее успокоили, что сообщат, как только будет построена квартира.
Как выяснилось, квартира была готова в 2005 году, но кооператив об этом Ольге не сообщил. Владелица случайно узнала, что дом уже год как сдан в эксплуатацию. Также выяснилось, что есть некое допсоглашение кооператива и ее мужа, согласно которому она должна внести еще 8 тысяч долларов при сдаче дома. У женщины не возникло никаких подозрений, она подумала, что действительно могла не знать о допсоглашении. Ольга Ригер попыталась передать деньги кооперативу. Но там отказались их брать. Тогда Ольга обратилась в суд.
В суде представители кооператива говорили много удивительных вещей. Так, деньги они не брали, потому что якобы не имели права брать их от наследников! Внести последний взнос владельцы должны были при сдаче дома, а Ригеры проявили инициативу только через год после сдачи дома. Но вот сообщать, что дом сдан, кооператив, оказывается, не обязан. Мол, этого пункта не было в договоре. Квартира же принадлежала не кооперативу, а строительной организации «СМУ-7», которая продала квартиру сама, а паевой взнос мужа Ольги якобы вернула кооперативу.
Кооператив готов был вернуть Ольге деньги за квартиру. Но по курсу 2002 года это всего чуть больше 500 тысяч рублей, тогда как квартира уже стоила больше 2 миллионов рублей. Поэтому ничего удивительного, что Ольга отказалась.
Суд отказался передавать квартиру Ольге Ригер, ссылаясь на то дополнительное соглашение, что заключили муж Ольги и кооператив.
Жизни не хватит
– Уже в 2009 году я случайно обнаружил, что подпись на этом соглашении поддельная. Я обратил внимание, что подпись на договоре и подпись на допсоглашении одинаковые, как будто одна переведена с другой. Мы так в университете чертежи накладывали и переводили, – говорит Николай Ригер. – Не может один человек в разных документах дважды одинаково расписаться. Могут быть две-три буквы, но чтобы все 12 букв были совершенно одинаковые – жизни не хватит так сделать.
Подпись в договоре и подпись в допсоглашении. Документы подписаны с разницей в год. Найдите 10 отличий (фото 1 и фото 2).
Ригеры снова обратились в суд. В суде они заявили ходатайство о проведении экспертизы документа, подлинность подписи на котором вызывала большие сомнения. Но за два дня до судебного заседания оригиналы документов внезапно пропали из сейфа кооператива. Руководство кооператива написало заявление в полицию о краже. Вместе с документами якобы пропал и паевой взнос Ольги Ригер, который кооператив ей хотел вернуть. К слову, воров до сих пор не нашли.
На руках же остались лишь копии, по которым тоже можно было сделать экспертизу.
Главный эксперт ЭКЦ при МВД Карелии пришел к выводу, что подпись в дополнительном соглашении выполнена не мужем Ольги, а другим лицом.
– Подписи выполнены, вероятно, способом копирования на просвет с подписи от имени Михайленко, имеющейся в копии договора паевого строительства квартиры, – пишет дальше эксперт.
Однако суд не посчитал это весомым доказательством. Так, в частности, суд ссылается на то, что другой эксперт не смог сделать категоричный вывод о подделке подписи из-за того, что на экспертизу были направлены лишь копии документов, а не оригиналы, которые загадочно пропали. Суд отказался признать допсоглашение недействительным.
Во время судебных тяжб кооператив передал квартиру застройщику. Застройщик вернул кооперативу паевой взнос и продал квартиру другим людям. Паевой взнос Ригеров, как мы помним, из сейфа потом украли. Так Ольга Ригер осталась и без денег, и без квартиры.
Фантастика
Николай Ригер уверен, что квартиру у его дочери просто украли. Вот уже 7 лет он пытается добиться возбуждения уголовного дела по факту мошенничества, подделки документов, хищения паевого взноса и квартиры. Но, ссылаясь на решения судов, полиция отказывается возбуждать уголовное дело. Отказов было несколько, и несколько раз прокуратура или суд отменяли их и отправляли дело на дополнительную проверку в полицию.
– Это замкнутый круг. Полиция отказывает, прокуратура отменяет, полиция потом снова отказывает. И так 7 лет уже! Я писал письма и президенту, и в МВД, и в прокуратуру. Отовсюду приходят письма с указанием разобраться. Такое ощущение, что мы живем в феодальном государстве. Вот так запросто можно отобрать квартиру! Фантастика! – говорит Николай Ригер.
Кооператив «Проомышленная, 4» давно ликвидировали. Но Николай Ригер не теряет надежды найти справедливость. Хотя не уверен, хватит ли ему на это жизни.
