22 января Черемушкинский суд Москвы вынес приговор по делу врача-гематолога Елены Мисюриной. Ее признали виновной в «оказании услуг, не отвечающих требованиям безопасности» и приговорили к двум годам лишения свободы. По версии следствия, Елена проткнула сосуд пациента во время биопсии костного мозга, из-за чего он вскоре скончался.
Женщине дали два года колонии. Столь суровое наказание повергло медицинское сообщество в шок. Многие врачи высказались в защиту коллеги и поставили под вопрос ее вину в случившемся. Общественная организация «Лига защиты врачей» составила петицию с просьбой о пересмотре дела. В поддержку Елены высказались врачи с мировым именем. Медработники по всей стране участвуют в акции #ЯЕленаМисюрина. Хэштег означает, что даже самый высококвалифицированный врач может оказаться на месте Мисюриной и сесть в тюрьму за выполнение своих обязанностей.
Теперь поддержать Мисюрину решили ее бывшие пациенты. Некоторым она спасла жизнь, когда от них отказались везде. «Комсомольская правда» собрала несколько таких историй.
33-летней Марии Конеховой месяцами не могли поставить диагноз. Она жила с прогрессирующей лимфомой, не зная об этом. Потом попала в 52-ю больницу, где гематологическим отделением заведовала Елена Мисюрина. Опытным специалистам хватило одного взгляда, чтобы понять, что с Марией.
— И Елена Николаевна, и вся ее команда — уникальные, высококлассные специалисты, обладающие новыми прогрессивными технологиями, прошедшие интернатуру за границей.
Елена Николаевна лично хлопотала о том, чтобы нам выделили отдельный бокс. Моя опухоль располагалась очень неудобно, между легкими и сердцем. Мисюрина сама занялась поиском хирурга, кто взял бы образец наименее бескровно. По своим связям она нашла специалиста из института имени Склифосовского. Договорилась, чтобы он специально ради меня и еще пары пациентов приехал к нам в ГКБ, все организовала. Где вы видели таких врачей, скажите?
Мне сделали 4 курса химии с ребенком в животе. На 5-й процедуре выяснилось, что плод остановился в развитии. Меня срочно госпитализировали и сделали кесарево. Дочка родилась весом 1 килограмм 400 граммов. Опять подключают все связи. Я еще в реанимации, мне звонят: «Не переживай, Маша, все хорошо. Ребенка берет Филатовская». Я не ожидала такого человеческого отношения. Я до сих пор не верю, что мне так повезло.
Галина Каракулина отмечает, что с приходом Мисюриной в больнице многое изменилось. Стараниями Елены Николаевны возглавляемое ей отделение стало одним из лучших в стране.
— Я попала в ГКБ № 52 через пару месяцев после того, как гематологическую службу возглавила Елена Николаевна. Я провела там, не выходя, пять месяцев подряд, потом еще два года приезжала каждую неделю, и сейчас до сих пор наблюдаюсь у своих врачей. Так что последние четыре года моей жизни очень тесно связаны с гематологической службой, возглавляемой Мисюриной.
Я видела, к чему она пришла и что в итоге получилось. Она многое поменяла. Начиная с бытовых вещей — медсестры стали подходить к больным в одноразовых перчатках и шапочках, еду разносили по палатам, а не в общей столовой, все заборы крови тоже стали происходить на местах. Это очень важные моменты для больных, которым опасна любая, даже самая безобидная инфекция.
Елена Николаевна значительно увеличила штат медсестер. Также сильно выросло количество койко-мест, а значит, и число спасенных пациентов. Она привела с собой команду врачей, которые работают в больнице до сих пор. И сейчас продолжают лечить и спасать людей. Спасать нас от смерти.
Коллеги Мисюриной надеются, что она вернется в больницу. Ольга Карпова, возглавляющая в 52-й больнице службу переливания крови, рассказала, как преобразилось гематологическое отделение с приходом Елены Николаевны.
— Я не хочу в прошедшем времени. Уверена, Мисюрина скоро к нам вернется. Очень скоро. Она наш локомотив, всегда тащила нас вперед. Сейчас хочется сесть и заплакать, но мы себе этого не позволяем. Работаем, стараемся, чтобы ей за нас не было стыдно.
До прихода Мисюриной заготовка была 2000 литров крови. Сейчас — 9000 литров. На сегодняшний день обеспечение концентратом тромбоцитов (самое дорогое и трудоемкое вещество) — 100%, а было до ее прихода — 20%. Плазмой — на 100% мы сами себя снабжаем, кровью на — 70—80%. Мы постоянно придумывали все новые и новые способы привлечения доноров. У нас сейчас такая база людей, готовых бесплатно отдавать кровь! Целыми семьями приходят.
Представляете, я только 22 января, когда приговор ей огласили, и узнала об этом. Поражаюсь ее выдержке, спокойствию. Да сколько раз мы к ней подходили со своими проблемами. Она всегда выслушает, успокоит: «Все будет хорошо, все получится». А сама, оказывается, под статьей ходила. Никогда она про это не рассказывала. Работой занималась, приходила раньше всех и уходила позже. Все на дачах, она в отделении. Праздники не праздники, у болезни же нет выходных дней.
Она очень отзывчивая и участливая. Всех выслушает, идет по коридору и с каждым, кто просит, поговорит. Даже у кого незначительные бытовые вопросы. Для всех время находила. Уникальная, конечно, больница. И она врач уникальный. Настоящий такой.
Официальный представитель Следственного комитета Р Ф Светлана Петренко заявила, что ведомство считает несостоятельными сомнения в качестве расследования уголовного дела. Она поставила под сомнение компетентность прокурора, который вначале утвердил обвинительное заключение, а позже под давлением общественности сослался на нарушения в ходе следствия. При этом Светлана никак не прокомментировала очевидные нестыковки в деле Мисюриной.
— Ни одно из подобных уголовных дел ранее не вызывало такого резонанса, как дело в отношении врача частной клиники Мисюриной. Ни в профессиональном сообществе, ни среди граждан, ни среди надзорных органов.
