Врача Астраханской психиатрической больницы осудили на два года условно за незаконную госпитализацию пациента, сообщает «Московский комсомолец». Все началось в феврале 2016 года: психиатр Ольга Андронова дежурила в приемном покое, когда к ним в отделение поступила пожилая женщина. Согласно медицинским документам, поступившая была эмоционально возбуждена и постоянно кричала, что родственники хотят ей навредить. Две девушки, оказавшиеся дочерьми пациентки, объяснили, что привезли свою мать из-за ее неадекватного поведения и угроз своим внукам.
В итоге пожилую даму оставили в отделении на ночь — в общей сложности она провела 10 часов в больнице, сидя на стуле. Женщину отпустили утром, лекарствами ее не кололи, а врачебная комиссия, обследовавшая пациентку, не обнаружила у нее никаких психических отклонений.
Однако ровно через Ольгу Андронову вызвали в Следственный комитет. Против нее возбудили уголовное дело «Незаконная госпитализация». Ей грозило до семи лет тюрьмы с лишением права заниматься врачебной деятельностью на срок до трех лет, однако все обошлось двумя годами тюрьмы условно и столько же лет — запрет на профессию. Сейчас женщина ждет рассмотрения своей апелляции.
Сама Ольга Андронова — врач-психиатр с десятилетним стажем. Женщина из врачебной семьи: ее отец работает в Ставропольском крае главным внештатным психиатром. За все годы работы у женщины не было нареканий ни от коллег, ни от пациентов. Больница, где Ольга работает, самая большая в Астрахани. В среднем в день Ольга осматривает 20—40 человек, а в ночное время на ее плечи кладутся функции врача стационара: если появляются проблемы у больных, она должна оказать им неотложную помощь. В больнице сотрудников не хватает, и Ольге Андроновой приходится работать одной, «на износ».
Ольга рассказала, как было дело в тот день, когда она осталась дежурить:
— Возбужденное состояние женщины видели сотрудники нашей больницы — медсестра, санитары; два полицейских, которые присутствовали, когда ее забирали из дома. До этого ее осмотрел врач-психиатр бригады скорой. Чуть позже подъехали обе дочери, которые написали два официальных заявления о случившемся. Мною было принято единственно верное, как я считаю, на тот момент решение — оставить женщину на ночь в больнице, понаблюдать. Правом же проверки достоверности заявлений родных я как врач-психиатр не обладала. Но, в конце концов, речь шла о жизни и здоровье пяти малолетних детей! А женщина себя явно не контролировала. Кстати, юридически госпитализирована она еще не была. Так как только суд вправе решать это.
Ольга разговаривала с пациенткой около часа, результаты этой беседы тоже записаны. Поступившая была против того, чтобы ее оставили в больнице, но, по словам Ольги Андроновой, «это обычное положение вещей».
— Мы действуем в строгом соответствии с Законом «О психиатрической помощи», в нем четко прописаны обязанности и права врачей-психиатров. Поймите, психиатр лишь предполагает наличие у того или иного человека психического расстройства. 48 часов есть для того, чтобы разобраться в ситуации. Чтобы отличить, допустим, настоящий бред от конфликтных отношений с родными. При этом каждый дипломированный специалист имеет право на свое независимое клиническое мнение, на которое не могут повлиять ни судья, ни прокурор, ни коллеги, — поясняет Ольга.
Она добавляет, что врачи тоже могут ошибаться — не все в психиатрии так очевидно, как, например, в хирургии.
— Предположили, что по всем признакам у человека острый приступ аппендицита, сделали операцию — подтвердилось. В психиатрии изо всех медицинских специальностей, пожалуй, наиболее сложно отделить патологию от здоровья, сложно определить диагноз.
За минувший год следствие пять раз выносило постановление об отказе и возбуждении уголовного дела против Ольги, однако считающая себя пострадавшей пациентка стационара настаивала, что в тот день была здорова и в больнице ее оставили незаконно. Ольга Андронова заявила, что оставила женщину в отделении, поскольку на тот момент сомневалась в ее адекватности.
— Так как я находилась на рабочем месте, то не могла просто взять и заявить: знаете, я не буду ни в чем разбираться, приходите завтра утром. А если ночью что-то случилось бы? И кто был бы в этом виноват? — задается вопросом Ольга Андронова.
Оказалось, что пациентка, считающая себя пострадавшей, является обеспеченной женщиной — из-за этого она постоянно подозревала родных, что те ждут ее смерти, а родные обвиняли бабушку в ответ. Однако за все это время, что проходило следствие, дочери успели помириться с мамой и на суде заявили, что не предполагали, что звонок в скорую обернется уголовным делом для врача.
— Мне одной кажется, что это какая-то странная, инфантильная, детская позиция? Все-таки взрослые люди. Однако в суде их показания приняли на веру, и виноватой в итоге оказалась я одна, — возмущается Ольга Андронова.
Коллеги Ольги из комитета Российского общества психиатров написали заявление Генеральному прокурору Р Ф Юрию Чайке и губернатору Астраханской области Александру Жилкину. Врачи настаивают на отмене приговора.
— Молчать дальше не имеет смысла. Я была уверена, что меня оправдают, поэтому для меня все произошедшее, честно говоря, явилось настоящим шоком. Поймите, если случится такой прецедент и наказание останется в силе, то тогда любого, буквально любого российского врача можно будет посадить по этой статье. И кто станет на себя брать такие риски, класть в стационар привезенного по скорой человека, опасаясь в результате понести уголовную ответственность? — говорит Ольга.
Пока приговор не вступил в силу, женщина работает на прежнем месте. Коллеги ее жалеют, вспоминая дело врача Елены Мисюриной, которую осудили на два года за смерть пациента. Однако Ольга уверена, что действовала в рамках закона: неоказание помощи больному без уважительных причин также повлекло бы за собой уголовное дело.
— Все, что я сделала, я сделала ровно по букве закона. И если закон сейчас не восторжествует, то завтра ни один психиатр не согласится под свою ответственность положить в больницу даже очень буйного пациента. Я сама из врачебной семьи. Я не представляю себя вне этой профессии. Я люблю свою работу. Почему я должна идти куда-то еще, искать что-то только из-за того, что кому-то этого очень захотелось? — возмущается Ольга.
