Анастасия Аксянова узнала о том, что в одночасье станет многодетной матерью. В тот момент ей было не до шуток. Пока врачи упражнялись в остроумии, пытаясь приободрить ошеломленную женщину, она сама не могла выжать из себя ни слова. Когда первый шок прошел, она начала документировать все происходящее с ней. В результате на свет появились тройняшки и блог с чувством юмора и оптимизмом молодой мамы. Своей историей начинающая мама-блогер поделилась с «Комсомольской правдой».
Анастасия на своем опыте убедилась, что следует опасаться своих желаний — они имеют свойство сбываться. В детстве она мечтала стать автобусом. Не водителем, а самим транспортным средством. Кто бы мог подумать, что столь необычная детская мечта исполнится годы спустя и женщина будет возить в себе трех неугомонных пассажиров.
— Когда мне было три года, я мечтала стать автобусом. Разве можно было предположить, что мое желание сбудется и однажды в моем животе окажется народу, как в общественном транспорте в час-пик. Пассажиры отчаянно боролись за пространство, скандалили, толкались. Пытались связаться с водителем морзянкой, чередуя удары в печень: короткие и с оттяжкой.
За три недели до родов Анастасию положили на сохранение. К тому времени ей с трудом стали даваться привычные вещи — дышать, двигаться, спать и бодрствовать, принимать пищу и одеваться, но ехать в казенное учреждение не хотелось совершенно. Дома и стены помогают, а там все чужое, из своего только пара вещей и страх оказаться по другую сторону беззаботной жизни без детей. Она и представить не могла, что ее ждет после рождения детей.
— Знала бы я тогда, что эти три недели в роддоме покажутся мне раем сразу после возвращения домой с детьми. Санаторием! Кормят, содержат в чистоте, носятся, как с ценным яйцом Фаберже. Да и я подсуетилась — взяла с собой ноутбук с сериалами.
Тогда оставшееся до родов время казалось ей сущим адом — Анастасия не могла прилечь без риска задохнуться. Выход был один. Наплевав на рекомендации врачей радостно принять горизонтальное положение, она ходила.
— Чрезвычайно гордо я носила по больничным коридорам свой скромных размеров — для тройни — живот. Игнорируя чуть более, чем полностью предписание большую часть дня лежать и думать о хорошем. Во-первых, лежать было неудобно. На одном боку мне сильно кололо что-то внутри, заставляя со стонами переворачиваться на другой бок, на котором я немедленно начинала задыхаться. На спине лежать вообще было нельзя: «кирпичи» в утробе пережимали брюшную аорту, что грозило как минимум потерей сознания. В общем, лежать мне было некогда. И я ходила. Если бы у меня при поступлении не отобрали верхнюю одежду и ботинки, я бы вообще ушла в пеший тур по Золотому кольцу России.
Срок беременности подходил к концу, и Анастасия уже не помышляла о побеге. Женщина привыкла к жизни «в неволе», и тут врачи порадовали ее новостью, что она «отмотала свой срок». Настя едва не успела опомниться то ли от радости, то ли от ужаса, как оказалась на родильном столе.
— В один прекрасный день я, как заключенный после длительного пребывания в тюрьме, адаптировалась к новым обстоятельствам жизни настолько, что совершенно не представляла себе, как жить там — на воле. Без режима и постоянной заботы профессионалов. В четверг вечером мне сообщили, что не станут оставлять меня на милость дежурной бригады, работающей в выходные. Экстренное кесарево сечение было назначено на следующее утро.
На роды собралась целая компания медработников: два оперирующих врача, два ассистента, медсестра, три неонатолога и анестезиолог. Все они столпились у операционной с беззаботным видом, как будто за дверью их ждала клубная вечеринка, а не операция.
— Вид у всех был весьма беспечный. Было такое ощущение, что граждане медики собрались на вечеринку, где вместо настольных игр подают пациента с рядовым аппендицитом. Улыбались врачи и им сочувствующие так заразительно, что я невольно оставила преследовавшие меня с ночи мысли о потрошении животных и набивании чучел.
Бригада в родовом зале действовала слаженно и спокойно. Некоторые даже исправно шутили. Анестезиолог фотографировал процесс на камеру моего телефона, периодически комментируя: «О! Первый пошел! О, гляди — второй! Да сколько их там у тебя?!»
Операция заняла не более 20 минут. Хирурги радостно похвалили свою работу, констатировав, что операция прошла отлично. Женщине одного за другим вынесли двоих малышей для экспресс-целования, а третий остался лежать на сохранении. Малыш родился слабеньким и на всякий случай его унесли в реанимацию.
— Во время наложения швов мне принесли румяную, завернутую в цветные пеленки Маргариту. Положили на грудь и сказали: «Вот!» Я глупо смотрела на сопящий сверток, из глаз текли слезы. Анестезиолог постучал пальцем по макушке: «Мамаша, ты ребенка-то целовать собираешься?» Тут я немного пришла в себя и с опаской коснулась губами младенческой щеки. Врачи деловито сменили Маргариту на Федора — для быстрого любования и поцелуев. Ивана мне даже не показали — как-то всем было некогда, да и очень он был маленький, его быстро унесли в реанимацию на всякий случай.
Вскоре Анастасию выписали из роддома и она вместе с тройняшками направилась домой навстречу с любимым мужем и новой жизнью, но это уже совсем другая история.
