Сегодня компания Lauren James Enterprises, основанная в штате Арканзас, которая продает платья и футболки с южным вкусом, имеет более 100 сотрудников, три розничных магазина и 13 миллионов долларов дохода. Вначале это были только Лэнс и Лорен Стоукс, молодые родители, а также их младенец, и бизнес. Супругам некогда было даже поспать, но они справились.
Как рассказывает сама Лорен, она 10 недель перед родами провела, лежа в кровати. Врачи прописали ей постельный режим. Затем на свет появился их первый ребенок, Лофтон.
— Это кажется забавным в первый день, но это быстро становится скучным. Поэтому мне пришлось обзавестись новыми увлечениями. Я начала рисовать платья, — вспоминает Лорен. — Сарафаны — моя первая настоящая любовь. Хотела бы я прожить свою жизнь в сарафанах. Они такие женственные, южные и веселые. Когда Лофтон родился, он был действительно крошечным — всего пять с половиной фунтов. Когда ему было 6 недель, я поняла, что не готова вернуться к работе в больнице, где я был медсестрой. Лэнс предложил мне превратить платья в бизнес. Я думала, что он сходит с ума. Я не предприниматель. Мои родители не были предпринимателями. Но он сказал: «Ты так сильно любишь это. Ты живешь только один раз».
Выпускать платья сразу было слишком дорого, поэтому мы начали с футболок. Мы выжали максимум из нашего местного экранпринтера. Мы напечатали их, чтобы сказать людям: «Успокойся и оставайся на юге». Я начала размещать их в Instagram (организация, деятельность которой признана экстремистской на территории Российской Федерации) и работала над другими проектами, в то время как Лофтон постоянно находился рядом со мной. Нам повезло: он был спокойным малышом.
Может быть, нам даже повезло, что ребенок родился в тот момент, когда мы начинали наш бизнес. Мы просто привыкли не спать слишком много. Некоторое время мы жили на Гавайях, и я просыпалась в 2 часа ночи, потому что один из наших крупнейших ритейлеров был в Южной Каролине, а у них было уже 8 утра. Ответьте на электронную почту, сделайте несколько телефонных звонков и вернитесь в постель.
Я сидела с Лофтоном, и мы просто смотрели на пальмы и океан. Это было похоже на сказку. Я была дома, занимаясь множеством социальных сетей. Раньше я никогда не изучала этот рынок. Однажды кто-то спросил меня, кто наши конкуренты. Я подумала: «Я понятия не имею!» Но декрет дал мне возможность действительно начать изучать рынок и бизнес.
В октябре 2013 года мы вернулись в Фейетвилл и жили с родителями шесть недель. Мы переместили наш инвентарь в подвал. Бедный Лэнс, ему пришлось постоянно иметь дело с тещей и тестем. У нас был один компьютер и один стул там, поэтому один из нас общался с новыми ритейлерами и обслуживал клиентов, в то время как другой сортировал упакованные заказы. Лофтону было 6 месяцев, так что он был либо в кроватке рядом с нами, либо в детском кресле. Один из нас работал, а другой собирал заказы, пока Лофтон прыгал в ходунках.
Однажды мы не смогли найти ключи от нашего автомобиля. Примерно через неделю мы получили телефонный звонок от продавца в Грузии. «Я не знаю, вдруг вам не хватает комплекта ключей от машины, — сказала она, — в моей коробке был один». Лофтон все время играл с нашими ключами в машине — он просто уронил их. В этот момент мы подумали: «Ему пора в детский сад».
Теперь у нас есть два сына. Они оба в школе. Лэнс везет их утром в школу, я забираю их днем. Когда мы возвращаемся домой из школы, дети бегут в сад со мной, и мы выбираем, что мы готовим на обед. Лэнс часто говорит, что мы начали нашу кампанию из-за нашей семьи. Мы много работаем для нашей семьи, но мы много времени проводим с нашей семьей, потому что именно для этого все и затевалось.
