Я люблю Финляндию, и это вполне осознанное чувство. Чем больше узнаю соседнюю страну, тем больше она мне нравится. Как-то у финнов все очень правильно организовано — есть чему позавидовать и чему поучиться. Одним словом — рациональная нация. Но в последние недели там происходит что-то странное, что противоречит моим представлениям. В прошлый вторник, выступая на пресс-конференции в городе Лахти, президент Финляндии Тарья Халонен сказала, что полностью доверяет решениям своего правительства по ингерманландскому вопросу. Для того чтобы понять, о чем идет речь, надо обратиться к недавним словам премьер-министра Пааво Липпонена и министра внутренних дел Вилле Итяля, которые в один голос заявили, что Финляндия уже вернула ингерманландцам "долг чести", и теперь пришло время ограничить приток в страну иммигрантов ингерманландского происхождения, потому что многих из них ничего по-настоящему не связывает с Финляндией и они не владеют финским языком.
История вопроса
Финны-ингерманландцы проживали на территории Карельского перешейка с XVII века. Территория эта в разные периоды принадлежала то Российскому государству, то Швеции, то вновь России, и в итоге так получилось, что к XX веку ингерманландцы оказались в этих краях по обе стороны административной границы Финляндского княжества, которая после 1917 года стала границей Страны Советов. С конца 20-х годов по приказу Сталина тысячи ингерманландцев были подвергнуты выселению со своих земель, и следы этих людей теряются где-то в Сибири и Средней Азии. Во время Второй мировой войны, после того как территория Карельского перешейка была оккупирована немецкими войсками, многие ингерманландцы оказались в Финляндии. За несколько военных лет многие там прижились и уже начали забывать свое недавнее социалистическое прошлое. Но когда в 1944 году Финляндия и СССР подписали мирный договор, то одним из его условий стало принудительное возвращение ингерманландцев — советских граждан. Финны, как бы им ни было неприятно, вынуждены были выполнять условия договора: они сажали своих братьев по крови в поезда, которые потом прямым ходом шли в Сибирь. Те "инкери", кому повезло чуточку больше, оказались в Карелии.
Этот исторический эпизод и имеется в виду, когда вспоминают о "долге чести" Финляндии: в начале 90-х годов тогдашний президент Финляндии Мауно Койвисто официально признал ответственность его страны перед ингерманландским народом и предложил всем ингерманландцам переезжать на жительство в Финляндию, если, конечно, есть желание. Желающих оказалось достаточно: по информации газеты "Helsingin Sanomat", за последние десять лет в Финляндию переехало около 25 тысяч ингерманландцев, треть из которых — люди пенсионного возраста. Однако в настоящее время в Санкт-Петербурге и Ленинградской области, в Карелии и Эстонии ожидают выезда еще 18 тысяч человек. Еще раз подчеркнем: их пригласило финляндское государство — они не сами это придумали. Для того чтобы регулировать процессы, связанные с приемом иммигрантов, в соседней стране были приняты соответствующие законы. Но, судя по последним высказываниям финских политиков, эти законы в ближайшее время будут существенно пересмотрены, и тем, кто не успел вернуться на историческую родину, теперь придется ждать долго. Может быть, ОЧЕНЬ долго.
Я финский бы выучил только за то...
Что заставило финское государство идти на пересмотр собственных решений? Опыт десяти лет говорит о том, что иммигранты из России с трудом вживаются в финское общество, и одной из главных причин является плохое знание языка. Но ведь это было известно с самого начала ингерманландской эпопеи, и в финском законе об иммигрантах однозначно определено, что именно государство берет на себя ответственность за интеграцию вновь прибывших в социум, на что должны выделяться специальные средства. Но на практике у местных властей часто просто не было денег на организацию эффективных языковых курсов для приезжающих из России. Теперь же в том, что бывшие "наши" не научились говорить по-фински, их же и обвиняют.
Теперь в готовящиеся решения по проблеме иммигрантов может быть внесено обязательное условие, что отныне ингерманландцы и члены их семей, желающие переселиться в Финляндию, должны будут пройти строгие тесты на знание языка. Не сдал экзамен — не получишь права не переезд. Однако выучить весьма сложный финский язык нелегко даже в самой Финляндии. Не зря же президент Тарья Халонен признала, что вообще-то система изучения финского языка для иммигрантов могла быть организована и получше. Но всем же ясно, что гораздо проще и дешевле перестать пускать новых иммигрантов, чем исправлять старые ошибки.
Кругом виноваты
Конечно, пускать или не пускать иммигрантов и каким образом решать проблемы, с этим связанные, — суверенное дело Финляндии. Финское государство имеет полное право, вообще никому ничего не объясняя, взять и прекратить приток переселенцев, просто объявив эксперимент неудачным. Но в Финляндии под новые веяния подводится серьезная база, и в ход идут веские и проверенные аргументы. Вот цитата из столичной "Helsingin Sanomat": "Полиция полагает, что молодые ингерманландцы несут ответственность за 7 тысяч случаев вскрытия автомобилей, каждый год происходящих в районе Хельсинки. В 2000 году 521 гражданин России и 356 граждан Эстонии были арестованы в районе Хельсинки за преступления, связанные с наркотиками. В 1999 году сумма ценностей, украденных из вскрытых машин, только в Хельсинки составила от 15 до 20 миллионов финских марок".
Обратите внимание, в газетной статье, посвященной политическим дебатам в правительстве по ингерманландской проблеме, приводится эта тревожная статистика — и журналистов не слишком заботит, соответствуют эти цифры действительности или нет. "Полиция полагает, что..." — удобная фраза. А как насчет презумпции невиновности? И, конечно, никакой статистики, сколько машин в Хельсинки вскрыли молодые безобразники других национальностей, в статье нет. Простые финские граждане, узнав из солидной газеты, на какую сумму из автомобилей было похищено магнитол и прочего добра, могут просто упасть в обморок. Одной строчки в авторитетном издании достаточно, чтобы нация поверила: все эти бесчинства на совести воров, приехавших в их страну с Востока. Ничего удивительного, что финны с большим энтузиазмом поддержат новые инициативы своего правительства: нужно твердой рукой наводить порядок. И немедленно!
Предположим, тем 18 тысячам ингерманландцев, которые ждут разрешений на переселение в Финляндию, будет в этом отказано. Но что делать с теми 25 тысячами, которые уже переехали и перед которыми стоит нелегкая задача вхождения в новую жизненную среду? Да, многие не знают языка, очень много безработных. Но завтра кто-то из них придет устраиваться на работу, и хозяин не возьмет "русского" ингерманландца только из-за того, что накануне прочел в газете, что все ЭТИ ребята — воры и наркоманы... Финны, в отличие от нас, верят в то, что пишут в газетах. Конечно, проблем с иммигрантами более чем достаточно, и никто не собирается их отрицать. Но мне обидно за соседнюю страну, где часто бываю сам и где живут мои хорошие друзья. Вместо рационального поиска выхода из сложной ситуации с ингерманландской иммиграцией Суоми, похоже, избирает путь малоэффективный и чреватый неприятными последствиями. Боюсь, что совсем скоро придется писать уже об этих последствиях.
