Помнится, в 1998 году Катанандов объявил политику "опоры на собственные силы", что означало: делать ставку на узкий круг "своих" бизнесменов, иногородний и иноязычный капитал в республику не пускать. Карельский бизнесмен заработанное оставит на месте, а московский вывезет вон — так объясняла власть причину своей политики. А в 2001 году, когда в стенах Законодательного собрания Сергея Леонидовича упрекнули, что он создал крайне неблагоприятный инвестиционный климат, губернатор, вспылив, назвал еще одну причину: "Мы не можем открывать шлюз для любого капитала. Иначе на этом месте буду стоять не я — еще восемь лет, а другой человек, тот, кого приведут сюда деньги..."
Однако политика "собственных сил" оказалась провальной. Это вынужден был признать и сам Катанандов ("Я честно сказал народу, что мы одни не сможем поднять экономику. Нужно приглашать современных людей, интегрированные структуры, всех, кто хочет и умеет работать"), и в 2002 году была объявлена политика "открытых дверей". Карельское министерство экономики даже создало сайт в интернете специально для инвесторов: мол, смотрите, какой у нас в Карелии потенциал, идите к нам поскорее со своими деньгами.
С 2002 года крупные карельские производства, рожденные в советские времена, начали постепенно растворяться в крупных корпорациях. Так, целиком "выкуплена" российским бизнесом металлургия: "Карельский окатыш" контролирует "Северсталь Групп", Надвоицкий алюминиевый завод приобрела Группа СУАЛ, Вяртсильский метизный завод вошел в холдинг "Мечела". Эти предприятия успешно работают на благо республики. Есть и отрицательный пример — намеренное (об этом говорят уже открыто) банкротство Кондопожского комбината хлебопродуктов; и как следствие — закрытие птицефабрик, повальная безработица в Суне и Янишполе.
Впрочем, перечисленные предприятия работали неплохо (исключение — Вяртсильский металлургический завод, который лежал в обмороке) и до прихода новых хозяев. В Карелии же ждут инвестора иного толка: чтобы взял негожее предприятие, вложил деньги и заставил работать. Вот с такими инвесторами проблема.
Сейчас, что бы ни говорили, Карелия по-прежнему остается инвестиционно непривлекательной, несмотря на границу с Европой. Других преимуществ, собственно, и нет. "Высокий кадровый потенциал", которым манит руководство республики, это уж точно преувеличение. В частной беседе со мной эту мысль — о низкой инвестиционной привлекательности — повторили и сотрудники московского холдинга "ПИК". Еще их удивило вот что: "Когда приходит инвестор и поднимает разрушенное, разоренное производство, это надо всячески приветствовать. А вот зачем ваше правительство продает госпакеты акций успешных предприятий — Костомукшского ГОКа, Питкярантского целлюлозного завода — совершенно непонятно".
Почему инвесторы не торопятся в нашу республику? По мнению руководителя ОАО "Карелнеруд" Вячеслава Смородина, в Карелии сохраняется сложный деловой климат:
— В целом политика республиканского правительства по-прежнему ориентирована на то, чтобы чужаков сюда не допускать, потому что внешний капитал — потенциальная угроза власти. Даже если кого-то и пустят, то любое успешное предприятие здесь ожидают зависть, бесчисленные проверки и давление... Например, нерудные материалы, с которыми работает наша компания, есть практически везде — их немало, скажем, в Ленобласти. И если сравнивать условия в этой области, где власти поддерживают бизнес, с условиями Карелии, где они на бизнес давят, то станет ясно, куда прежде всего пойдет инвестор.
