В суде дело долго затягивалось — то свидетели не приходили, то еще что-то. Время шло. В итоге на судебные заседания перестал ходить и сам заявитель: звонил каждый раз за несколько минут до начала заседания и говорил, что болеет. Слуги закона просили его представить хоть какой-то документ, подтверждающий болезненное состояние, однако мужчина ссылался на то, что он нигде не работает, лечится своими средствами, а потому документов никаких у него нет. В итоге суд принял решение доставить его на заседание с помощью судебных приставов-исполнителей.
Когда мужчину привезли на судебное заседание, выглядел он неважно: лег на скамейку, попытался поджать под себя ноги. Государственный обвинитель поинтересовалась у заявителя, как он себя чувствует. Оказалось, что плохо. Но что именно болело, заявитель говорить отказывался. Пришлось вызывать врачей. Когда медики приехали и обследовали его, сразу же предложили госпитализацию. Оказалось, что у мужчины крайняя степень истощения.
— Я попыталась у него выяснить, что же все-таки случилось? — говорит государственный обвинитель Марина Сергеева. — Он сказал, что уже все в жизни потерял: работы у него нет, с бывшей женой отношения не складываются.
Участники этого процесса живут в одной квартире в разных комнатах: женщина с двумя детьми — в одной, мужчина — в другой. Он рассказал Марине Сергеевой, что бывшая жена не разрешает детям общаться с ним и даже заходить в его комнату. Вот он и решил, что никому в этой жизни не нужен, а потому и смысла жить нет. К моменту начала этого судебного заседания он уже неделю ничего не ел и не пил. От госпитализации он отказался и побрел домой.
— На следующий день мужчина написал заявление в суд, что он прощает жену, — говорит государственный обвинитель. — Дело было прекращено.
