— Мне всегда хотелось самому что-то зарабатывать, чтобы не тянуть деньги с родителей, – рассказывает хирург центра медицины катастроф Илья Гольденберг, в прошлом заведующий отделением хирургической инфекции детской республиканской больницы. – Так, в пятом классе я разносил телеграммы. Просто мне стыдно как-то было просить у родителей лишние пять рублей. А таким образом подрабатывали многие из моих знакомых.
Учись, сынок!
Жили мы тогда в Питере. За месяц или два я заработал на телеграммах рублей 25. Пошел в ателье и заказал себе штаны. Клеши. Сшили их дней за 10 и взяли 11 рублей. Карманы у них были какие-то специальные, не косые, а прямые. Лампочки себе цветные вставил внизу штанины, батарейка была на поясе. Так мы с друзьями и фраерили по Невскому.
Много времени это не отнимало. По два-три часа в день, после школы. География была не очень обширна, так, семь-восемь домов. Как устроился? Да через нашу почтальоншу. Почтальон ведь тогда был почти родным человеком, приносил пенсии. И вот почтальонша сортировала у себя телеграммы и давала нам "наши".
Мама, кстати, вообще не знала, что я работаю. И, честно говоря, эта новость ее не обрадовала. Говорила, мол, вместо того чтобы шляться где попало по вечерам, лучше бы учился. Не помню уже, понравились ли ей штаны. Самое главное, они нравились мне.
После этого я копил на велосипед. Какие-то деньги остались от телеграмм, какие-то копейки оставались от завтраков, что-то добавили родители. В общем, классе в шестом мы с братом купили подержанные трехскоростные "Спутники" за 40-50 рублей. Но хотелось, конечно, новый. И уже в восьмом классе мы во время зимних каникул пошли на станкостроительный завод имени Карла Маркса разнорабочими. Убирали железную стружку со станков. На целый велик заработать не получилось. Вышло рублей 70. Но каким-то образом нашлось еще рублей 15, и вскоре у меня уже был новый четырехскоростной "Спутник".
Труба зовет?
После девятого класса мы почти всем классом отправились в Краснодарский край. Как сейчас помню, станица Калниболото. Поехали собирать фрукты в совхозе. Мы были там сами. С нами отправилась одна мамка, но она после двух недель укатила обратно: не выдержала. А мы работали там больше месяца. Как раз в то время после девятого класса экзаменов не было. Девочки наши сами списались с совхозом, договорились о работе. Вот мы и рванули поработать-отдохнуть.
Это была степь. В ней сады и двухэтажная кирпичная общага. Причем удобства были почему-то во дворе. Была еще летняя кухня под навесом. Поварихи там очень здорово к нам относились, прямо как к своим детям. Никогда не забуду огромных белых караваев, которые попробовал там! А вот черного хлеба там не было, хотя, помню, очень хотелось.
Девочки собирали фрукты и складывали их в ящики. А мы эти ящики грузили на тракторы и фуры. Жарища страшная! Градусов под пятьдесят. Надо было как-то освежаться. Так вот мы закрывали друг друга в рефрижераторе. Выходили, как в фильмах показывают, с сосульками под носом.
Мы были сами по себе. В совхозе еще находились ребята из Новосибирска и Москвы. Они приехали со своими "руководителями". И мы, свободные, с удовольствием наблюдали, как те встают утром на линейку, слушают "трубу" и какие-то распоряжения.
Терпеть не могу яблоки!
Мы в совхозе были на особом положении. Даже местные к нам прониклись. Москвичи ходили битые постоянно, новосибирские – периодически, но тоже доставалось. А нас как-то уважали. Наверное, за Питер. Мы постоянно играли с местными в футбол, бегали за пять километров на танцы.
Работали месяц. Ели за счет совхоза. Потом нам еще устроили десятидневный кемпинг на море. А когда ехали домой, каждому дали по два ящика вишни, черешни, абрикосов и яблок. Не помню, как мы это дотащили до дома. То ли автобус нас развез, то ли такси вызвали. С тех пор я смотреть не могу на яблоки. И насмотрелись на них, и наелись. Кстати, знаете, сколько влезает в одну фуру? 200 ящиков по 20 килограммов.
Приехали домой черные, грязные (нет, мама-то меня, конечно, узнала). Зато заработали по 250 рублей на человека, очень прилично. Тогда я, кажется, ничего не купил. Отдал деньги маме.
Да, тогда мы были уже самостоятельными. Класс у нас был очень дружный, поэтому все получилось здорово. Мы, кстати, и сейчас довольно близко общаемся.
Грузные дежурства
Когда учился в мединституте, работал "медсестрой" и грузчиком. Медсестрой – потому что в реестре нет записи "медбрат". Работал в Детской городской больнице № 2 имени Крупской. А как быть в медицине и не поработать медбратом? Все через это проходят. Тем более что при стипендии в 40 рублей нужны дополнительные деньги. А медбратом у меня выходило рублей 60-80. Больница, кстати, оказалась продвинутая. Главный врач был очень хороший. Специально приходил пораньше, обходил все отделения. Знал, как зовут каждую медсестру.
Работал я так со второго по шестой курс. Ночами и в выходные дни. Знал все сестринское дело, да и врачебного насмотрелся. Тяжело приходилось. В городе было мало детских реанимаций, а мы к тому же были базой для педиатрического института. В общем, нам возили все случаи. Детей много: и тяжелых, реанимационных, и послеоперационных. Когда ожоговые центры закрылись в отпускное время, то нам возили и обожженных. Вот это страшное дело.
Грузчиками стали подрабатывать курсе на третьем. Разгружали вагоны. Уже и не помню, как я на это дело подвизался. Работа была разовая. Платили за ночь 15-20 рублей. Нас ходило 6-8 ребят, грузили все: мешки, ящики, какие-то металлические штуковины. Спину не сорвал: сказалось увлечение спортом – коньками и борьбой. Но часто разгружать не получалось, потому что нужно было работать и дежурить в больнице.
Я думаю, с раннего возраста нужно учиться зарабатывать деньги. Человек должен почувствовать финансовую независимость. Правда, когда именно – не знаю. Но это должно случиться. Обязательно почувствовать если хотя бы не полную независимость, то хоть частичную свободу.
