Все студенты-старшекурсники, имеющие отношение к экономике или туризму, знают Ивана Конева. За тридцать лет научно-преподавательской деятельности Иван Петрович успел написать более 50 авторских работ, из них – десяток дистанционных учебных курсов и 4 учебника по экономике и маркетингу, воплотить в жизнь несколько крупных проектов. Например, ходом приватизации карельских предприятий в начале девяностых мы обязаны именно Ивану Петровичу – как соавтору закона о приватизации и руководителю консалтинговой фирмы. В свое время он писал проект финансового оздоровления ПЛВЗ, а совсем недавно разработал инновационную программу развития туризма в Северном Приладожье.
– Мама воспитывала меня одна, поэтому денег в семье было не очень много, – рассказывает Иван Петрович. – А мне очень хотелось велосипед. И вот после восьмого класса я заработал на него сам.
Жили мы тогда в городе Заполярном Мурманской области. Там тогда стоял известный комбинат "Печенга-Никель", рядом – база подводных лодок. Семь километров до Норвегии, но на нашей жизни благоприятно это никак не сказывалось. Приехать к нам в пограничную зону можно было только по вызову. Продуктов натуральных от земли нет, на камнях растут только мох и тундровая березка. Одно время сидели лишь на рыбе и консервах.
На летние каникулы ребята часто уезжали на юг. И вот летом после восьмого класса мама говорит, мол, можешь поехать отдохнуть, а можешь, если хочешь, остаться и заработать денег. Это была дилемма. Несмотря на то, что на юг очень хотелось, велосипед был мне нужен не меньше. Я остался.
Мама была рабочей на овощехранилище. Туда меня и устроили колотить деревянные ящики для картошки. Когда мне показали эту груду ящиков, которые надо починить, я даже и не думал, что справлюсь до осени. Она была огромная! Это просто ужас какой-то, наверное, тысяча штук!
Судьбоносный примитив
Эта работа, конечно, была примитивная, но зато высокооплачиваемая. Платили сдельно за каждый ящик, поэтому выгода была очевидная. За полтора месяца я переколотил все и даже устроился грузчиком. Но пока колотил эти ящики, правая рука просто отсыхала. Я не чувствовал ее первые две недели, несмотря на то, что занимался спортом. Пробовал менять руки, но левой колотить, конечно, неудобно.
Зато характер воспитывался. Поработаешь час, устанешь, только выйдешь на улицу погулять, посчитаешь, что даже рубля еще не заработал за день, – и обратно.
Я получил девяносто рублей. А спортивный велосипед стоил восемьдесят пять. "Турист" с пятью скоростями и рулем-бараньи рога. Такие велосипеды были всего у трех человек на наш небольшой городок в двадцать тысяч.
Когда купил его – столько было пижонства! Все просили покататься. Спрашивали, кто купил. Сам, говорю, заработал и купил. Не верили! Потому что сами в это время ездили отдыхать на юг.
Это работа стала для меня судьбоносной. Каким образом? Мне самому приходилось расписывать рабочие наряд-задания и считать расценки. Тогда я понял, что такое экономическое мышление и что оно может дать. До этого я хотел быть историком, перечитал всю местную библиотеку, а после целенаправленно стал готовиться поступать на экономический факультет.
А если кувалдой?
В ЛГУ я провалил первый экзамен по математике. Тогда мне предложили год поработать до поступления, потому что для "стажников" существовали льготы.
Я отправился на комбинат "Печенга-Никель" и проработал там год. В авторемонтном цехе. В школе я закончил УПК по классу "автодело", поэтому на новом месте работы проблем не было. Меня уже через два месяца назначили старшим смены, а потом хотели оставить в райкоме, но я решил учиться. Сначала, правда, в армии отслужил, а потом поступил в ЛГУ.
А работа в цехе мне нравилась. У старшего смены не такая рутина, как у остальных. Ты проводишь осмотр двигателя, электротехники, пробуешь, тестируешь. Представьте: водительских прав еще нет, а ты выезжаешь на огромном БелАЗе и делаешь несколько кругов! Это чтобы проверить его механизмы. Кстати, основными нашими рабочими инструментами были кувалда и гаечный ключ на сорок пять (в обхвате, как литровая банка). Ключ закрепляли на нужной гайке и били кувалдой. Только так и можно было открутить.
Причем за эту работу я получал приличные деньги. 110 рублей в период ученичества и 160-190 – после.
Места для поцелуев?
Когда уже поступил в университет, естественно, приходилось подрабатывать. С первого курса я ездил в стройотряды. Ездили строить в Коми, там очень хорошо платили: меньше тысячи мы не привозили. Но, чтобы туда попасть, нужно было пройти довольно жесткий конкурс.
Кстати, именно по этим стройотрядам я близко знаю многих бизнесменов и людей из правительства. Так, нынешний министр финансов России Кудрин руководил бетономешалкой на стройке, где я, в свою очередь, – бригадой плотников-бетонщиков. Строили мы и коровники, и пожарные водоемы, и здание Сбербанка, жилой дом, здание горисполкома. В общем, студенческому строительному движению отдал более десятка лет жизни и квалифицированной энергии.
Чем могу гордиться, так это тем, что построили деревенский спортзал, двухэтажный, из бруса. Я руководил проектом от начала и до конца. Местные его не достроили в свое время, пришлось все исправлять. Я даже выбил высотный кран на двенадцать метров (таких в Коми было тогда, в 80-х, всего два).
За время стройотрядов я получил не только деньги, но и множество профессий: каменщик, плотник, сварщик и электрик. Этому нас учили в университете за месяц до выезда. Можно, конечно, было и простым разнорабочим поехать, но тогда и денег выходило гораздо меньше. А я сразу понял, что квалификация нужна всегда. К тому же я постоянно был бригадиром стройотряда.
Помню, как сдавали типы кирпичных кладок на квалификационном экзамене вместе с Андреем Белых, ныне доктором экономических наук в СПбГУ. Он принес немецкий конструктор типа "Лего" и мы выкладывали стеночки из этих кирпичиков.
В стройотряды мы ездили летом. Но продолжали работать и потом, уже во время учебы. Я работал и грузчиком на сталепрокатном заводе, и лекции читал по хозрасчету на производственной практике (это, кстати, определило мою будущую преподавательскую профессию). Но интереснее всего было работать сторожем в кинотеатре. Естественно, что самыми частыми зрителями на последнем сеансе были мои друзья.
На первых трех курсах университета у нас была капитальная загруженность. Мы собирались и вместе готовились к семинарам. Каждый рассказывал свой вопрос. Наша группа в десять человек держалась несколько обособленно от других, это "стажники" и "армейцы". Так как факультет престижный, там были и блатники, и дети после спецшкол с углубленным изучением математики и английского. Они справлялись с учебой – как орешки щелкали, а нам туго приходилось. Нужно ведь было и стипендию сохранить. Поэтому держались вместе и помогали друг другу.
