Возле гостиницы "Карелия" рыдала девушка в коротком платьице. А может, в юбочке. Оно не важно. Горько рыдала девушка. Потому как только что любимый оттаскал ее за волосы, повалял по асфальту, отобрал сумочку и ушел куда-то. А куда, неведомо. Ох, как грустно было девушке. Ведь была она из города Петербурга, а в сумке остались ключи от машины и мобильник. И, значит, она не могла открыть автомобиль и погреться в нем. А еще она не могла никому позвонить, ибо все номера были забиты в телефон. Да и вообще она была пьяненькая. И ее любимый был пьяненький. Ведь это был День города, господа. Праздник.
К вечеру пьянели почти все. И мужчины, и женщины, и матери с колясками, и семьи с подростками. Девушки громко и не стесняясь посылали все вокруг по матушке, парни тоже разговаривали, старательно артикулируя. А потому делали это громко, напористо и неприлично. Пару лет назад истребители летали над толпой и пьяный неформал без трусов танцевал на берегу свои растаманские танцы. Год назад Киркоров сверкал лысинкой и чешуей золотистых одежд, а по проспекту имени вождя ползли дутые морские аксессуары. И мэр Масляков, тогда еще родной и хороший, выступал аккурат у Киркорова на разогреве, и автомобили разыгрывали на "Спартаке", и бесконечная вереница соотечественников текла сначала вниз, а потом вверх. То бишь сперва к озеру, а потом обратно. Эх, богатые мы были в последние годы. А теперь бедные. Ни Киркорова, ни самолетов, ни мэра – ничего. Лишь зареванная, валянная по асфальту девушка рыдала окрест да какая-то "редиска" продала мне несколько кусков скользкого, теплого сала, назвав их шашлыком из баранины. Ну и еще Бабкина Надежда меж зычными песнями советовала голосовать "Сами Знаете За Кого".
Многие не любят этот день. Их не радуют пьяницы. И мусор вокруг ног вызывает у них нездоровое желание переделать мир. Они либо ненавидят всех дома, либо сливаются с толпой и ненавидят всех, подобно Штирлицу, шныряющему по рейхсканцелярии. Кто-то уезжает в Пески и выпивает там. Кто-то выпивает на Сямозере. Некоторые пьют на дачах. Но большинство все-таки хорошеет на набережной, близ "Рыбаков", "Ушастого дерева" и дымных мангалов. Они покупают себе мигающие адским огоньком рожки и идут в них по городу, потому что эти светящиеся рожки добавляют им ощущение праздника. И лишь оттасканной за волосы пьяненькой девушке было не до рожек. Она знала, что где-то не очень далеко должен жить ее брат. Но не знала, где именно.
Мне же, знаете, День города нравится. В беспорядочно тусующейся толпе всегда можно встретить кого-то из детства. Или из юности. Или просто девушку, которая нравится уже много лет, но все как-то не было повода. Можно чудно бродить одному, проскальзывая сквозь шевелящееся тело толпы, задерживаться на пару минут рядом со старым знакомым и снова уходить в одиночный заплыв. Можно позырить, как какие-то несчастные поют что-то кошмарное, и скорее уходить подальше, чтобы не засосало. В общем, нравится мне это дело. Особенно днем. Пока еще "силы зла" не успели выкушать критическую банку пива и перейти в наступление.
А к потасканной по асфальту девушке вскоре подошел ее брат. Такой же пьяненький, как и она. И стало ей спокойно и радостно. И любимый, видимо, вскоре тоже явился к ней. С сумочкой, ключами и мобильником. И мирились они, и братались. И любили друг друга… Если, конечно, не поубивали ненароком.
