Когда мы говорим «Державинский лицей», то сразу же вспоминаем Анатолия Федоровича Ганжикова. И, наоборот, когда говорим о нем, его имя невольно ассоциируем с лицеем. Потому что Ганжиков – основатель и директор «Державы» с 1991 года. Именно за успехи на этом поприще, за то, что вывел лицей в число лучших и самых престижных учебных заведений, Анатолий Федорович получил звание заслуженного учителя Карелии и России, удостоен ордена Дружбы и стал почетным гражданином Петрозаводска.
Но вот уже год, как Ганжиков – не директор Державинского лицея, а простой учитель черчения.
В 75 как в 40
– Почему вы ушли с директорской должности?
– Формальный повод – возраст, все-таки 75 лет.
– Но вы прекрасно выглядите, полны еще сил, энергии.
– Да, это действительно так. Если некоторые в 35 лет уже чувствуют себя по-пенсионерски, я в свои 75 полон сил. Сорокалетнему фору дам. Но тем не менее…
– Когда вы перестали быть директором, к вам изменилось отношение окружающих?
– Со стороны учителей, учеников и их родителей – ни в коей мере. По-прежнему они делятся со мной своими проблемами, просят совета. А я рад каждому помочь, ценю доверие и быстро нахожу контакт, а значит, и пути решения.
Меня задели лишь два обстоятельства. Я понимаю, всему приходит конец. Но почему неизвестного мне нового директора представители власти привезли в лицей буквально перед 1 сентября, тем самым испортив мне праздник нового учебного года? Второе. Я хотел бы видеть на должности директора человека, воспитанного в духе «Державы», единомышленника. Именно и только об этом я собирался поговорить с мэром города, но меня не приняли.
– И эта обида вас не оставляет?
– Да нет. Мое любимое дело – педагогика (я преподаю черчение), общение с молодежью – осталось со мной. И это придает мне сил.
Отцы и дети
– С кем вам легче: с детьми или взрослыми?
– С первого же дня работы в школе решил, что нельзя строить общение исходя из возраста. Ребенок – тот же человек, у него тоже сложный внутренний мир. Надо уметь понимать всех. Я этому научился.
– А как же вечный конфликт отцов и детей?
– Сегодняшние дети – это дети именно сегодняшнего дня. Такими их и надо воспринимать. В своем развитии они далеко опередили нас. Например, мы тоже в свое время изучали иностранный язык. Но при этом разве мы могли говорить свободно на английском или немецком? Быстро забывали язык. Современные дети владеют английским свободно. Я уж не говорю о том, как виртуозно школьники общаются с компьютером. Только за это детей следует уважать. А жизненный опыт придет к ним в свое время.
У меня два внука. Один из них учится в Болгарии в Американском университете: выиграл конкурс и поехал туда в 17 лет. Представьте, математику сдавал на английском языке. Сегодня ему 21 год. Недавно приезжал в Петрозаводск. И вдруг попросил меня, чтобы я принес ему почитать «Анну Каренину» и «Войну и мир» Льва Толстого. Я удивился. А он объяснил, что именно в 21 год он созрел для понимания этих произведений. А мы всех подгоняем под стандарт и свои зачастую консервативные взгляды. Конечно, так легче работать. Труднее – убедить. Однако это возможно, если быть высоконравственным и это качество воспитать и в ребенке. Общение должно быть на равных.
– Вы каким были учеником?
– Когда учился, а учился я в мужской школе – были тогда такие, в 7 классе, у меня случалось много конфликтов из-за моего трудного характера. Но однажды учительница математики сказала, что наконец-то она поняла меня: со мной нельзя быть грубым, надо меня брать лаской, тогда я горы сверну.
– У вас и сегодня трудный характер?
– Нет, конечно. Теперь я человек компромиссный. Жизнь научила. По-другому педагогу и нельзя, иначе ничего не добьешься. Иногда надо отступить на шаг назад, зато потом с новых позиций сделать два шага вперед.
– Прямо как-то по-ленински.
– Два раза пытался вступить в компартию, и оба раза не приняли. В первый раз потому, что мой отец был репрессирован в сталинские годы как враг народа. А во второй из-за того, что во время войны я был на оккупированной территории, более того – в концентрационном лагере. Больше в партию я не просился. Хотя потом меня уже приглашали. Но я решил, что свободный человек чувствует себя лучше.
Учитель живет, пока учится
– Расскажите о своей жизни.
– Родился 25 июля 1935 года в деревне Челмужи Медвежьегорского района. Когда началась война, вместе с матерью (отец уже был репрессирован как враг народа) был отправлен финскими оккупантами в Петрозаводск, в концлагерь №1. Голод и холод, унижения и наказания – все это выпало на мою долю уже в детстве. После войны остались жить в Петрозаводске, на Зареке. Ютились в столь стесненных условиях, что мне спать приходилось на… плите. Ждал, когда она остынет, клал сверху доски, матрас. Вставал раньше всех, потому что маме надо было затапливать печь и готовить завтрак.
После окончания 22-й школы поступил в Московский инженерно-строительный институт. Но вскоре учебу там пришлось оставить: умерла сестра, и кому-то надо было кормить ее троих детей.
Оптимизма и сил добавлял спорт. Был капитаном сборной команды Карелии по баскетболу. Участвовали в 1956 году в Спартакиаде народов СССР. Потом стал судьей международного класса.
– А что же повернуло ваш путь в педагогику?
– Подрабатывал в одном из техникумов, преподавал игровые виды спорта. Посмотрев на меня, мой тренер Борис Иванович Михеев сказал: «Из тебя, Анатолий, выйдет хороший учитель». Вот я и поступил на заочное отделение в Карельский педагогический институт. Одновременно пошел работать учителем черчения в 8-ю школу. Как сегодня помню свой первый урок черчения в 10-м классе. Я молодой парень, баскетболист, а передо мной полный класс моих, по сути, ровесниц. Естественно, вместо того чтобы слушать, они разглядывали меня, шушукались, хихикали, задавали каверзные вопросы. Я красный как рак среди урока вылетел из класса и… к завучу. Вот она и преподала мне первые педагогические уроки. Нельзя мне было показывать свою слабость. Более того, важно даже то, как учитель открывает дверь и заходит в класс. Ни в коем случае нельзя опаздывать на урок, хорошо уже за несколько минут быть вблизи класса. Ученики, видя учителя, быстрее сосредоточиваются. В общем, педагогом я учился быть постоянно. Помню всегда слова Ушинского: «Учитель живет до тех пор, пока учится».
Держава
– В 1981 году вы оказались в учебно-производственном комбинате, из которого через 10 лет вырос Державинский лицей.
– Учащиеся старших классов каждой городской школы раз в неделю (в свой день) приходили в учебно-производственный комбинат на улицу Чернышевского, 14а. Здесь их ждали шесть уроков труда. У нас были специализированные классы: металлообработки, медицинский, токарный, чертежный, автодела и другие. Уроки вели лучшие рабочие петрозаводских предприятий – наши шефы. Так школьники на деле знакомились с будущими профессиями. Профориентация помогала ребятам определиться в жизни. Чего в сегодняшней школе нет и в помине.
С началом гайдаровских реформ предприятия стали загибаться, а вместе с ними и УПК. Более того, здание учебно-производственного комбината кое-кому приглянулось. Но я сообразил пойти к городским властям и предложил создать здесь лицей. Власти мое предложение поддержали.
– Но предложили лично заняться воплощением замысла в жизнь?
– И только тогда я понял, во что влип. Ни учителей, ни учеников. Начал с того, что пришел на августовское педагогическое городское собрание и пригласил на работу в лицей. Педагоги пошли. Но отбирал их я. Считаю очень важным условием успешной работы любой школы, если учительский коллектив формирует директор.
Сегодня в Державинском лицее почти все учителя имеют высшую и первую квалификационные степени, кроме того, многие из них удостоены различных почетных званий.
Сначала набрали четыре класса десяти- и одиннадцатиклассников. Потом стали вести набор с 8-го класса. А потом… начался конкурс. Столько появилось желающих учиться у нас.
– А как появилось название лицея – Державинский?
– Через несколько лет на общем собрании учащихся я предложил назвать лицей Зарецким. Но дети предложили другое название – Державинский. Ошибаются те, кто считает, что название связано с рядом проходящей улицей Державина и вообще с именем первого губернатора Олонецкого края. В основе названия лицея слово «держава», что означает «независимое государство».
– Итоги работы Державинского лицея за 18 лет вашего директорства налицо: 3448 выпускников, из них медалистов – 309. А как вы, педагог с 50-летним стажем, смотрите на нашу образовательную систему в целом, ее реформу?
– Как нам на днях сообщил министр образования России, в ходе реформы в ближайшее время предстоит сократить 200 тысяч учителей. Если в этом весь смысл реформы, то грош ей цена.
Конечно, учителя бывают разные. Например, знаю математичку, у которой на уроках царит жесточайшая дисциплина, все подчинено только изучению предмета. Зато на экзамене она отдыхает: ученики радуют ее своими оценками. А однажды имел разговор с очень опытной учительницей, которая на собрании публично резко отрицательно отозвалась об ученице и получился скандал. Все личные впечатления можно высказывать только в приватной беседе с родителями. Это я пытался ей объяснить. Но, по-моему, она не поняла. Зато в противовес ей знаю немало молодых учителей с необыкновенным человеческим тактом и педагогическим чутьем. Увы, каково отношение государства и общества к педагогам и к школе в целом, таковы и итоги их деятельности.
