– Мне же сегодня в театр нужно идти, – вспомнила я, посмотрев на сандалии, джинсы и футболку. Рабочий день подходил к концу, а зайти переодеться домой я не успевала. И вот по счастливой случайности (это я серьезно) в моей большой сумке я обнаружила платье, которое накануне забыла вынуть. Через 5 минут я стояла в синем платьишке без рукавов и в сандалиях. «Лучше уж так», – хмыкнула я и отправилась в театр в полной уверенности, что на мой скромный наряд вряд ли кто-то обратит внимание. Все-таки театр, храм искусства, и все такое. Люди туда приходят наслаждаться прекрасным, а не оценивать и рассматривать других посетителей.
Подходя к театру, я увидела возрастных дам в пышных кринолинах, с камнями в ушах и на пальцах, мужчин в брюках со стрелками и молодых особ на шпильках в строгих юбках. Короче говоря, собрался весь городской бомонд. Уже тогда я почувствовала себя, мягко говоря, не в своей тарелке. Но не уходить же, в самом деле. Поэтому я бодрой походкой вошла в здание театра.
Самое интересное началось, когда я зашла в буфет перекусить перед спектаклем. Одна молодая дама, дожевывая пирожное, случайно взглянула на меня, а потом уже без скромности уставилась на мои полуоткрытые сандалии, затем ткнула локтем свою напарницу по жеванию пирожных и кивнула в мою сторону. Та тоже посмотрела на меня, отвернулась и начала говорить что-то о наглой молодежи, которой лишь бы везде оголить себя. Мол, бескультурщина какая! В театре – да в такой обуви. Тут мне резко перехотелось есть, и я ретировалась поближе к своему месту. Но и там не было мне спасения: я то и дело ловила на себе осуждающие взгляды. На меня глазели, как на бронзовую статую. Ну или как на голую женщину в метро. И почему-то взгляд всех останавливался на моей обуви и на оголенных ногах.
– Аристократки, – подумала я, и появилось ярое желание достать жвачку и громко зачавкать всем назло. В этот момент на меня что-то брызнуло. Я обернулась и увидела даму, выливающую на себя флакончик духов.
Во время антракта я прогулялась по лестнице и пораздражала глаз присутствующих. Короче говоря, спектакль я досмотрела. И ушла из театра, слава богу. Но неприятный осадок остался. Никак не могу понять: неужели у нас в Петрозаводске все такие культурные? Ну пришел человек в театр с голыми ногами, может быть, так рвался навстречу искусству, что впопыхах позабыл обо всем на свете. Это же не смертный грех.
Почему обязательно нужно сделать ему замечание или разглядывать так, чтобы человек готов был сквозь землю от стыда провалиться? Выразить свое «фи», по мнению многих, значит показать высокий уровень воспитания? А не проще ли промолчать и последить за собой? Или нынче модно стало изображать из себя аристократок в фильдекосовых чулочках? Хотя, конечно, не буду отрицать тот факт, что я и сама была не права, позабыв про театральный дресс-код. Но ведь я в театр шла спектакль смотреть. А попала как будто на выставку какую-то, куда все приходят себя показать и на других посмотреть. А спектакль – это так, повод.
