Если верить карельским чиновникам, в прошлом году туристический поток в республику вырос на 11% и достиг 2,3 миллиона человек. Однако если посмотреть на данные Росстата, то картина выглядит совершенно иначе: по итогам 2015 года объем оказанных в Карелии туристских услуг упал по сравнению с предыдущим годом на 8,5% и составил около 770,9 миллиона рублей.
Похожая ситуация наблюдается и на рынке гостиничных услуг: в минувшем году они сократились на 2% и составили 624,4 миллиона рублей, при том что цены на проживание в карельских отелях и на турбазах демонстрировали устойчивый рост.
Как правило, республиканские власти объясняют такой разрыв между увеличением турпотока и сокращением финансовых показателей оказанных в Карелии туристских и гостиничных услуг тем, что в этот «поток» попадают все, кто по каким-либо причинам посетил «край лесов и озер». Например, житель приграничного финского хутора, который ездит на карельские автозаправки за бензином, и если он успеет побывать в республике с канистрой дважды в день, то, по всей видимости, в чиновничьих отчетах появятся два зарубежных туриста, посетивших Карелию, поскольку «бумажный туристический поток» учитывает таможенную статистику, где фиксируется количество пересечений границы. С таким же успехом в «туристы» можно записывать пассажиров мурманских поездов, которые ежедневно следуют через территорию Карелии, и тогда турпоток в республику вырастет еще больше.
Однако реальное положение дел в карельской туристической отрасли этот «бумажный турпоток» не отражает. Он удобен только для отчетов республиканского руководства, поскольку позволяет говорить об абстрактном росте числа «туристов», что для самых разных чиновников давно уже превратилось в оправдание их неэффективного управления, ведь положительной динамикой в региональной экономике в целом они похвастаться не могут. А что дает экономике Карелии этот «рост»? Вы слышали, чтобы кто-то из карельских чиновников хотя бы однажды назвал сумму прямых доходов, которые получает республиканский бюджет от туристического или гостиничного бизнеса? В лучшем случае, в карельском правительстве станут говорить о некоем «совокупном доходе», который исчисляется миллиардами рублей, но, по сути, это та же фикция, что и миллионы «туристов», якобы ежегодно посещающих приграничный регион с населением немногим более 630 тысяч человек.
В соседней Финляндии, Эстонии и других европейских странах принято считать количество ночевок, проведенных туристами в гостиницах или кемпингах, и, на мой взгляд, эта статистика более объективно свидетельствует о ситуации в сфере туризма, чем подсчет всех, кто приезжает в республику или проезжает по ее территории. К примеру, год назад в эстонских гостиницах переночевали более 3 миллионов туристов, и это не выдуманные цифры, а реальный показатель развития туристического бизнеса, к которому Карелии можно стремиться. Причем, в оценке ситуации в туристической отрасли нужно опираться именно на официально оказанные туристские и гостиничные услуги, потому что неорганизованный, или, как принято говорить, «дикий» туризм, который, по утверждению карельских чиновников, и формирует две трети турпотока в республику, не дает прямых доходов в региональный бюджет.
Однако, как нам представляется, в правительстве Карелии не готовы отказаться от «дутых» цифр, потому что тогда станет очевидным, что организованный туристический поток в республику не дотягивает и до миллиона человек в год. А чтобы обеспечить ежегодный рост этого турпотока, республиканским властям нужно не только участвовать в выставках и организовывать пресс-туры, но и вкладываться в строительство дорог и обустройство туристской инфраструктуры, ведь даже на лесной туристической тропе цивилизованному туристу понадобится цивилизованный туалет.
