Галина Догадина всегда знала, что станет юристом. И не просто нотариусом (хотя какое-то время была им), а именно прокурором. Она знала, что это ее стихия, ее всегда тянуло на оперативную работу. Закончила Всесоюзный юридический институт и свою карьеру начала в Медвежьегорской прокуратуре, прошла путь от помощника прокурора до прокурора района. И это при том, что данная должность в основном является прерогативой сильной половины человечества: в нашей республике женщин-прокуроров можно по пальцам пересчитать. Галина Сергеевна — одна из них. Нынче она — прокурор отдела прокуратуры Карелии.
— Работе прокурора не позавидуешь, выезды на место происшествия, кровь и трупы, практически никаких выходных и праздников. Женщине сложно приспособиться к подобному режиму...
— Я посвятила себя работе. Если честно, для меня это не было уж столь обременительным.
— Муж не роптал?
— Мой муж — тоже юрист, работал дознавателем, следователем в Медвежьегорском РОВД. Домашние заботы ложились в основном на него: и убрать, и приготовить, и помыть.
— Жена делала карьеру в прокуратуре, а муж работал рядовым опером. Не завидовал Вашему профессиональному росту?
— Не замечала. Я по гороскопу Стрелец и по характеру — лидер, мне надо быть впереди. В семье тоже все решения принимала сама. Хотя с мужем, конечно, советовалась, но он всегда говорил: решай сама. Так было и с назначением на должность прокурора района. Он никогда не препятствовал моему продвижению по службе, наоборот, помогал.
— Работы, наверное, было по горло, ведь район вам достался не слишком благополучный?
— Медвежьегорский район очень "разбросанный", тяжелый в экономическом плане, там нет крупных предприятий, кроме, пожалуй, совхозов. Сложный и в криминогенном отношении, практически каждый месяц у нас случалось убийство. Нужно было много заниматься профилактической работой, чтобы предупреждать эти преступления. Но если в начале моей деятельности фиксировалось больше 30 доследований по уголовным делам (то есть качество следствия оставляло желать лучшего), то я свела этот показатель буквально к одному делу в год. Разница большая.
— Вы были государственным обвинителем, постоянно участвовали в процессах, когда-нибудь появлялось чувство жалости к обвиняемым?
— Было одно преступление, когда водитель сбил пешехода. Я знала этого человека, его родителей. И чисто по-человечески мне было жаль его. Ведь преступление дорожно-транспортное, как правило, случайно, и хотелось помочь. Мы с судьей обговаривали ситуацию и все, что можно было сделать в рамках закона, сделали. Но только в пределах закона, мои чувства, эмоции не должны превалировать. Эмоции мы обязаны держать внутри себя, быть железными, трезво оценивать ситуацию и выносить справедливые решения.
— Но ведь сложно держать в себе эмоции, особенно женщине?
— Конечно, мы живые люди и каждое дело откладывает отпечаток, через себя приходится пропускать его. Чтобы освободиться от накопившихся эмоций, дряни, шлаков, как мы говорим, обговариваем эти дела в коллективе, с коллегами. Нельзя их накапливать в себе, иначе можно попасть в один известный дом. Когда выговоришься, становится легче.
— А как Вы отдыхаете?
— Ежегодно выбиралась в санаторий, специально уезжала, иначе невозможно оторваться от дел. Что касается праздничных дней, выходных, их не отделяла от будней, что я дома, что на работе — разницы не было. По-другому нельзя. Кто-то дежурит, а я не выезжаю на мелкие происшествия, звонят мне, спрашивают: что надо сделать и как? Я и дома была, как на работе.
— Прокурор — специфическая должность, особенно в небольшом городе, кого-то приходится и наказывать...
— Отношение к прокурору в районе зависит от того, как себя поставишь. В первую очередь, это честность и порядочность. Если данные качества присущи прокурорскому работнику, тогда и уважение будет. Работа такова, что, с одной стороны, ты защищаешь гражданина, а с другой — наказываешь другого человека, как бы две разные полосы. Был у меня случай, когда я поддерживала государственное обвинение, и одного осужденного суд оправдал. Я внесла протест, считая, что это незаконным. Верховный суд Карелии отменил приговор нашего суда и после этого подсудимый "обиделся". Написал жалобу в прокуратуру республики, потом в федеральную прокуратуру о том, что я у него якобы взяла взятку, 200 рублей — для конца 80-х годов это была приличная сумма. Возбудили уголовное дело, провели следствие, естественно, ничего не подтвердилось и он был осужден по предыдущему делу, по которому я внесла протест, плюс за клевету, получил семь лет. Пережить процесс в качестве потерпевшей было трудно, поэтому теперь я понимаю людей, которые не являются к нам или меняют показания, потому что родственники, подсудимые давят на них. Так вот этот человек на процессе мне пригрозил: выйду и вас убью. Конечно, я близко к сердцу это не восприняла, но было неприятно. Подсчитала, когда он должен освободиться и какое-то время выжидала, старалась подстраховываться. Но ничего не было, ни писем, ни угроз. Он, скорее всего, это в сердцах сказал, получив дополнительный срок за кражу и за клевету. Но это практически единичный случай. А так, повторюсь, отношение к прокурору зависит от самого прокурора, его честности, порядочности, профессионализма.
P.S. Поздравляем всех сотрудников прокуратуры с приближающимся профессиональным праздником. Желаем им здоровья, счастья, успехов во всех делах. Благодарим за помощь в подготовке газетных материалов и надеемся на дальнейшее сотрудничество.
