Стоишь, бывалоча, в очереди за сметаной. Ветер воет, вьюга свистит, мороз лютует, а ты, как Филиппок какой, ежишься с баночкой в закоченевших ручонках... А потом придешь домой, а там на кухне неугомонное радио хорошо поставленным баритоном втирает тебе что-то о руководящей роли партии.
Партия — наш рулевой! Партия — ум, честь, блин, и совесть нашей эпохи! Партия — рука миллионопалая, сжатая в один громящий кулак!.. И гаснут за окном чьи-то далекие крики:
— Не больше двух бутылок кефира в одни руки!
— Женщина! Вы здесь не стояли!
— У всех дети!
— Я с утра занимал!
Партия и Ленин — близнецы-братья! Что ж вы наделали, братаны? Колбасные поезда из Ленинграда, сосиска как показатель благополучия, "Мишка на Севере" — признак зажиточности и сыр — символ везения. Все это, дети, дала вам партия. Нарулил рулевой. Наколядовал.
Очень у меня какие-то нехорошие ассоциации вызывает это слово. Маузеры, кожанки, "тройки", пауки в банке, инодумцы в "дурке", писатели в намордниках, фиги в карманах, еда в телевизоре, старцы в Кремле и стены с ушами.
Говорят, впрочем, партии бывают разные. Есть людоедские, а есть очень даже ничегошные. Весьма такие либеральные и демократические. Людоедскими руководят людоеды, экстремисты и живоглоты. А либерально-демократическими, наоборот, — мягкие, интеллигентные люди, милые дети юристов, совсем не припадочные и чрезвычайно воспитанные мужчины.
Ой, смотрите, сколько их развелось: красненькие, черненькие, зелененькие, голубенькие — словно шарики в магазине подарков. И поди не запутайся в названиях. Правые называют себя левыми, левые — правыми, косые — прямыми, а одинаковые — разными. Попытка разобраться, кто есть кто, бессмысленна и беспощадна, как русский бунт. Если ты либерал и демократ, прекрати говорить "подонки, однозначно" и не брызгайся минералкой. Если коммунист — не прикидывайся богомольцем. А если устраивает существующая власть, то на шиша тебе своя отдельная партия? Не путайте нас. Зачем? Нам уже давно по фиг. Шестьдесят наименований, пятьдесят из которых верховный главнокомандующий родил собственночревно. Все одинаковы с лица, сладкоголосы и преданны. Оставшиеся десять, запарившись всерьез влиять на что-либо, лаются друг с другом, что, видимо, придает им ощущение собственной значимости. Зато как демократично! Просвещенная Европа довольна: дикая Русь покончила с однопартийным мракобесием!
Партии — порождения комплекса человеческой неполноценности. Если тебя гнобили в школе, если девочки не обращали внимания, если ты был низеньким и сопливым, не умел пользоваться рубанком и наждачкой, образуй свою партию. Докажи девчонкам, что они ошибались, гуляя с хулиганами и спортсменами. Ради этого стоит побороться за власть, поболтаться в Шушенском, перерезать эсеров, продать мать, отца и друзей детства. Зато твои портреты поместят в букварях, а бюстами заставят дома культуры...
Можно, конечно, попытаться стать писателем или артистом. Ну да каждому свое.
Есть такая партия...
Грядущие парламентские выборы, как всегда, послужили стимулом к созданию новых политических партий. Многопартийность, правда, не радует многообразием — зачастую непонятно, чем, кроме названия, все эти партии друг от друга отличаются. Мы спросили известных людей города, какую партию они хотели бы создать
Татьяна Агаркова, директор Образовательно-инновационного центра:
— Никогда и никакую. Я человек общества, а не власти. Человек может выражать себя и не в политике. В жизни множество вещей, в которых можно себя проявить. Люди во власти — борются. Одни делают это профессионально: у них грамотно составленная программа, им удалось попасть в точку, выразить интересы какой-то группы людей. Много партий создается непрофессионально. Может быть, такими людьми и движет искреннее начало, хотя, когда дело доходит до создания партий, искренность, я думаю, пропадает. Начинается политика. Есть искренние люди, увлекшиеся идеей, но не они главные здесь. Я бы не хотела вступать ни в какую партию, потому что партия подавляет личность. Человек попадает в зависимость от чужой воли, он не может независимо выражать себя — на нем стоит марка политической организации.
Григорий Фукс, писатель:
— Я лично — никакую. Для этого нужно много денег и сил. Те "партии", которые в большом количестве появляются сейчас, — это не партии, как я себе представляю. Это секции, клубы, которые решают почему-то называть себя партиями. Они создаются из самолюбия и не выражают общественного мнения. Мне была бы интересна партия, защищающая интересы малоимущих слоев, оппозиционная партия. Пока в России не будет сильной оппозиционной партии, в ней не будет настоящей демократии. Весь опыт мировой истории говорит об этом.
Руслан Терентьев, председатель киноклуба:
— Я бы партию не стал создавать. Политическая партия — это организация, ведущая борьбу за власть. Я бы создал общественную организацию, которая насаждала бы определенные вкусы. Не насаждала — воспитывала. Культурологическое движение, которое выступало бы за то, чтобы вместо КВНа показывали Антониони, вместо FM-форматов играла бы британская электроника 80-х. Мне недавно понравился Лимонов. Он говорит вполне разумные вещи. Почему все стремятся к развитому капитализму? С чего все взяли, что там — хорошо? Люди не сомневаются, не думают. Существуют какие-то мысли, с которыми соглашаются абсолютно все. Стремление к цивилизованному обществу, возведение в культ материального блага... Лимонов и говорит как раз о том, что взгляды могут быть разными. Есть мейнстрим — FM-радиостанции, телевидение, большие кинотеатры, а есть рядом параллельные вещи. Вместо фильмов Михалкова — Джармуш, вместо Павича и Коэльо — Уэлбек и Бегбедер. Деятельность организации? Выпускали бы свой журнал, проводили кинофестивали, выставки, радиопрограмму, вечеринки. Вообще, нет смысла создавать организацию. Хорошо, если бы это было просто движение. Просветительское движение, целью которого было бы воспитание вкуса.
Петр Кун, музыкант:
— Я крайне отрицательно отношусь к политике. Я артист. Если бы была партия русских дворян, я бы в нее вступил, потому что я — дворянин.
Илья Косенков, председатель студенческого профкома ПетрГУ:
— Партию интеллектуалов. Если бы была такая, я бы попытался в нее вступить. Там были бы люди, которые ничему не верят, у которых на все есть свой взгляд. Меня интересуют люди любых убеждений, главное, чтобы они умели отстаивать свою точку зрения. Православные или, например, партия любителей суицида... В Бельгии есть такое движение, их девиз: "Убей себя, спаси планету!" Имеют они право на существование? Интересно узнать их мнение. Мне было бы интересно встречаться с такими людьми. Они умные. Ходорковский назвал таких людей "интеллектуальными дебоширами" — именно так я бы и назвал такую партию. Партия интеллектуальных дебоширов. Тех, кто на пять точек зрения найдет шестую.
Опрос провела Наталья Зайцева
