Общество Шкурный интерес

Илона РАДКЕВИЧ
№16 (411) 15.04.2004

Давным-давно прошло время, когда шкуры животных — предки современных шуб, одеял и даже матрацев — служили человеку для защиты от холода днем и мягкой теплой постелью ночью. Став когда-то непременным атрибутом быта и одежды, мех уже никогда не предавался забвению, наоборот, его значение возрастало. Ведь, помимо прекрасных теплотворных особенностей, мех — символ престижа, власти и богатства.

Сейчас в России возник новый бум вокруг мехов. Мягкая и пушистая "эпидемия" не обошла стороной и нашу республику. Не удивительно, что "Карельская Губернiя" решила посетить одну из звероферм —

ЗАО "Пряжинское".

Полный песец

Как поведал директор пряжинского зверохозяйства Валерий Колоушкин, еще два года назад спроса на норку практически не было, и лидирующее место на рынке пушнины занимал песец. Мировые зверохозяйства из месяца в месяц увеличивали производство зверька, и в итоге производство превысило спрос покупателей. Да и переменчивая мода вновь сказала свое веское слово. В результате цены на песец упали. На пряжинской звероферме стадо песцов за период популярности зверька выросло до 20 тысяч голов. Сейчас их количество придется резко сокращать. А вот лисы и норки станет больше. За прошлый год звероферма вырастила 35 тысяч норок трех расцветок: серебристо-голубых, темно-коричневых и палевых. Возникший спрос на норку Валерий Петрович объясняет исключительно модой, хотя мех норки еще и удивительно практичен: при правильном хранении и аккуратном обращении норковое пальто может служить 20-30 лет.

Года через два ситуация может опять измениться и песец снова станет лидером на мировом рынке. Мода непредсказуема. Еще в декабре стоял ажиотаж вокруг сапфировой норки, а в январе ее уже не покупали. В позапрошлом году ошеломляющий успех был у белой норки, сейчас она не востребована. Сегодня самой модной считается норка темно-коричневого цвета.

Куда увозят наши шкурки?

В советские годы пушных зверьков разводили почти в 250 зверохозяйствах России, а сейчас работающих предприятий по всей стране, по разным оценкам, от 30 до 50 — не больше. И если раньше годовой оборот Санкт-Петербургского пушного аукциона — одного из главных на мировом рынке — доходил до 150 миллионов долларов, то сегодня он не превышает 15 миллионов. В СССР разводили норку 50 различных цветов, сейчас же во всех российских хозяйствах не найдется и 20 цветов. Россия уже потеряла статус главной меховой державы, и основными игроками на мировом рынке норки стали Дания, Швеция и Финляндия.

Карельские меха пользуются большим спросом. Если розничный товар с пряжинской зверофермы раскупается в основном местными предпринимателями, то оптом берут Греция – главный покупатель, Гонконг, Китай и Япония. Сложно утверждать, что шкурки отправляются именно в ту страну, которая их закупает. Фирма может быть зарегистрирована на Кипре, а работать в России.

Все как у людей

На складе пушной продукции пряжинской зверофермы — тысячи готовых шкурок разных цветов и размеров. Зрелище, прямо скажем, не для слабонервных. Поначалу ты не можешь сдержать восхищения, на смену которому очень быстро приходит жалость. Дабы не раздражать долго свою нервную систему, мы поспешили к клеткам с норками.

"Какие тощие да какие длинные", — удивлялись мы, проходя мимо клеток. Да! В клетках норки смотрятся намного лучше, чем на складе готовой продукции. Сидят, смотрят живым, почти человеческим взглядом, только сказать ничего не могут. Зато укусит такой зверек с легкостью — только сунься. Чувствует, видно, что скоро шкуркой станет.

— И не жалко вам их? — спрашиваем.

— Как же не жалко, — улыбается ведущий зоотехник Галина Ефимович. — Мы же их растим, лечим, уколы делаем. Сначала мы их гладим, переживаем за них, но потом забиваем, чтобы получить заработную плату.

Норки — они как люди: влюбляются, сближаются, рожают. В период спаривания самочку подносят в клетку к самцу, где он начинает за ней ухаживать. Если самка в охоте, а это можно понять по урчанию и курлыканью обоих зверьков, самец берет ее лапками за гриву, и "оно" начинается. Кстати, в отличие от людей норки кавалеров не меняют. Беременность норки длится в среднем 42 дня. Детеныши, а их бывает от одного до одиннадцати, рождаются маленькими, розовыми, слепыми и глухими.

Валерий Колоушкин сообщил, что раньше на звероферме была замечательная закономерность: работницы, насмотревшись на зверьков, через какое-то время сами выходили в декретный отпуск.

Приручить норку практически невозможно, особенно самку. Для этого нужно ее с самого рождения каждый день в течение часа держать на руках. На это у работников зверофермы нет ни времени, ни желания. На звероферме помнят историю, когда одна из работниц приручила песца. Нестандартный он был такой, с плохоньким мехом. Вот и пожалела. Когда этого песца забивали, у работницы была истерика. После этого случая приручать зверей работникам зверофермы строго-настрого запретили.

Простая математика

Забой зверьков и продажа шкурок проводятся с ноября по январь: только в это время они приносят прибыль. Плодятся норки, как правило, в марте-апреле, и до ноября их нужно кормить. Да не чем-нибудь, а чтобы и мясо, и рыба, и кровь, и капусточка, да еще с десяток деликатесов типа гребешка мантии. Всего для нормального питания норкам нужно 40-50 тонн кормов в день. В результате содержание одной норки в среднем обходится в 549 рублей, что составляет почти половину стоимости готовой шкурки.

Цена за одну качественную норковую шкурку колеблется в пределах от 28 до 50 долларов. Все зависит от того, какого цвета, размера и качества эта шкурка: если с браком, можно приобрести ее в два раза дешевле. Тёмно-коричневые шкурки самые дешевые — 28-30 долларов за штуку, а вот за шкурки экзотических цветов придется раскошелиться. Одна такая шкурка стоит от 40 до 50 долларов. На пошив шубки до колена обычно нужно 30-35 шкурок. На длинное меховое пальто их потребуется около шестидесяти. Если учесть работу швеи, то при несложном математическом подсчете получается, что короткая вещь из темно-коричневой норки обойдется где-то в полторы тысячи долларов, а длинная — тысячи в две-две с половиной. Сами работники зверофермы ни норковых, ни песцовых шуб не имеют: сапожник как всегда без сапог.