Карелия — она как Австралия. Или как Канада, или Южная Африка. Только маленькая. Не верите? Зря. Потому что это правда, только речь идет, скажем так, не о внешнем виде, а о внутреннем — о недрах.
— По геологическому строению территории, по возрасту горных пород мы очень похожи на Индию, на Австралию, на соседнюю Финляндию, на Канаду, — рассказывает главный геолог Карельской геологической экспедиции Владимир Михайлов. — И у нас, и у них на поверхность выходят самые древние породы на Земле. Соответственно, и месторождения полезных ископаемых у нас похожи. Что должно у нас быть исходя из этого? Железо, хром, уран, золото, платина, алмазы. Месторождения этих полезных ископаемых или их проявления у нас есть. Правда, в меньших объемах — потому что Карелия сама по себе маленькая.
Клондайком нам не стать, но все же...
Не спешите хвататься за лопаты и мнить себя золотоискателями, не мечтайте разбогатеть на алмазах. Все не так просто. Большое карельское золото найдут не скоро. Потому что денег нет. А поиски желтого металла — дело очень дорогое.
— Железо проще всего найти, например, в результате магнитной съемки с воздуха, — рассказывает Владимир Михайлов. — Поэтому самые крупные его месторождения мы открыли еще до войны. Посложнее найти хром, однако самое крупное в России Аганозерское месторождение хромовых руд мы открыли 20 лет назад. С золотом все намного сложнее.
К примеру, вот какова экономика поиска благородного металла в Канаде. В 1946-1985 годах на поиски золота там было затрачено 1,5 миллиарда долларов США. В результате было открыто 134 месторождения, из них 103 экономически рентабельных. Средняя стоимость каждого месторождения — то есть затраты на его обнаружение и разведку — 14 миллионов долларов. Для обнаружения нового золоторудного месторождения в Австралии необходимо, по оценкам тамошних геологов, в среднем 24 миллиона долларов.
— Золото — это не лес, который пришел и спилил, — улыбается главный геолог экспедиции. — В Канаде при таких затратах поисковые работы тянутся в среднем пять лет, разведка месторождения — еще три года. В Карелии затраты, конечно, будут меньше хотя бы потому, что у наших геологов зарплата далеко не канадская да и материальные ресурсы дешевле. Но при нынешнем уровне вложений в местную геологию (в "удачном" 2003 году — 4,5 миллиона долларов на все, включая поддержку чиновников) нашим геологам приходится рассчитывать в основном на удачу. Хотя, бесспорно, перспективные месторождения золота у нас есть.
Куда пойдем за золотом?
В некотором роде Карелии не повезло. Целенаправленно золото здесь стали искать слишком поздно (в 80-х годах прошлого века), а платину еще позже. В свое время советская власть выделяла неплохие средства на поиски благородных металлов даже в нетрадиционных для добычи регионах, к которым относится и наша республика. Но мы в это "золотое для золота" время успели мало. Привлечь инвесторов тоже не так-то просто, российское законодательство в отношении защиты прав инвесторов весьма несовершенно. Карельская геологическая экспедиция на изучение недр тратит, по словам Михайлова, 30 миллионов рублей в год, из них на поиски золота и платины — миллионов 17-20. В прошлом году нашли два золотых проявления. Но обнаружить проявления — это только начальная стадия в долгой и сложной истории поисков вожделенных драгоценностей, от которой до непосредственной добычи металла еще очень и очень далеко.
Золотые проявления, по словам геологов, есть в Кондопожском, Суоярвском, Муезерском — да почти в каждом районе Карелии. Наиболее интересный проект по его разработке возможен в Пудожском районе. В тамошних реках можно даже намывать золото (это, как правило, первая стадия поиска месторождений). Не факт, что добудете много, в Карелии реки не несут большого количества "желтого дьявола". А вот в финской Лапландии есть район, где люди занимаются промывкой золота и даже что-то на этом зарабатывают. Но буквально "на хлеб", за счет того, что продают золотые камешки туристам. Для финнов это не бизнес, не тяжкий труд, а скорее увлечение на пенсии. Там даже проводится международный чемпионат по добыванию золота. В прошлом году туда ездили геологи карельской экспедиции — и вошли в первую десятку "старателей".
Алмазные загадки
Судьба карельских алмазов примерно такова же, как и золота. Первые зерна алмазов в Карелии обнаружили еще в послевоенное время. В 1980-х годах в Костомукшском карьере были найдены жилы алмазоносных лампроитов (лампроиты и кимберлиты — это алмазоносные породы). Карельская геологическая экспедиция начала в этом районе работы по поиску более крупных лампроитов. Но власть переменилась, и проект за неимением финансов встал. В 1992 году работы по поиску алмазов в Карелии продолжились уже за деньги австралийского инвестора. Небезуспешно — в итоге в Заонежье геологи нашли первое и единственное пока в Карелии крупное тело алмазоносных кимберлитов и выявили девять перспективных для разработки территорий. Однако к концу 90-х работы опять встали — уже из-за проблем инвестора. Сейчас у проекта новый инвестор — крупнейшая в мире горнорудная компания RTZ.
С алмазами был любопытный случай. Во время работ в районе Пиндуш геологи нашли в кварцевых пустотах огромное количество алмазов. Причем совершенно неожиданно. Геологи удивились, отправили камушки на анализ — действительно, нормальные алмазы. Откуда взялись, непонятно. По идее алмазов в этом месте быть не должно. Возможно, откололись от алмазных буровых коронок? Пробовали бурить без коронок — опять нашли. "Мне говорили, — улыбается Михайлов, — что алмаз такая штука: может из коронки попасть в буровой насос и там много-много лет лежать. А потом вдруг вылезет и попадет в скважину. Может, в этом дело?"
Не бойтесь урана
Чем еще богаты карельские недра? Как уже отмечалось выше, есть у нас железо и хром. Правда, таких же крупных железорудных месторождений, как Костомукшское и Корпаганское, в Карелии больше нет, но есть и другие экономически интересные объекты, к примеру, Пудожгорское железорудное месторождение. В ближайшем будущем можно рассчитывать на разработку Аганозерского месторождения хрома. Много говорят о ванадиевом месторождении Средняя Падма, но ванадий не пользуется большим спросом, ибо запасы его в мире достаточно велики. В Карелии огромное количество строительного камня, но рынок сбыта щебенки и облицовочного материала небезграничен — далеко не повезешь, вырастет себестоимость.
Немало в Карелии говорят о шунгите, и не без оснований: его месторождения, по оценкам геологов, в республике уникальны, а направления использования перспективны. Правда, несколько лет назад жители Заонежья, где ведутся разработки шунгита, вдруг забеспокоились: пошли разговоры, что это небезопасно и якобы под шунгитовым щитом кроется уран.
— Я удивляюсь, откуда пошел этот слух, — говорит Владимир Петрович. — Я много лет работал в Заонежье, хорошо знаю эти земли. Никогда мы не вскрывали под шунгитовыми залежами радиоактивных пород. Специально даже скважины бурили. И местным жителям потом на собрании объясняли, что опасности никакой нет. Что же касается применения шунгита — один коллега из Австралии даже высказывал мнение, что это самое ценное в карельских недрах. Во-первых, это огромные объемы, и во-вторых — разнообразные и неожиданные области применения. Одна из них, как ни просто это звучит — удобрения. Богатый западный мир, увлеченный идеями здоровья, не жалует удобрения, являющиеся продуктом переработки руд (к примеру, апатитовые). Шунгитовые же удобрения — естественные и содержат фактически все необходимые вещества.
А злосчастный уран в Карелии тоже есть. Но вряд ли у нас начнутся его промышленные разработки — слишком много хорошей руды за пределами республики. А вот торф — другое "энергетическое" сырье — мог бы с успехом использоваться для энергоснабжения небольших городов и поселков. Запасы его в Карелии огромны. Здесь мог бы помочь опыт соседней Финляндии, где энергетика на семь процентов торфяная. Глядишь и не заморозили бы в прошлом году пол-Карелии.
