Нашего корреспондента Александра Фукса спортивные состязания застали в Америке. Мы попросили его поделиться впечатлениями о том, как "болеют" за своих американцы.
В США Олимпиаде тоже уделяется масса внимания. Вот уже как минимум в третий раз подряд права на трансляцию Игр выкупает канал NBC и совместно с парой своих дочерних кабельных каналов крутит трансляции практически круглосуточно. Причем, надо сказать, что по сравнению с прошлыми разами в репортажах произошли явные изменения к лучшему. В Сиднее 4 года назад и особенно в Атланте в 1996 году американцы с неандертальской одержимостью показывали только своих участников. Если их команда в каком-нибудь виде спорта вылетала, не дай бог, на ранней стадии, то о просмотре всех последующих игр, включая финальную, зрителям оставалось только мечтать. При этом, совершенно не понятно зачем, на экране мог возникнуть фрагмент волейбольного матча за пятое место с участием каких-либо второстепенных команд. Логика выхватывания спортивных событий, помимо показа американских атлетов, не просчитывалась никак.
Но зато уж своих они демонстрировали во всех позах и ракурсах. Документальный фильм о спортсмене, о маме спортсмена, о его первой учительнице, кадры детских тренировок, фрагменты интервью. Потом непосредственно забег, заплыв или прыжок через "козла". После чего, независимо от результата, интервью с плачущим атлетом. А плакали американцы беспрерывно. В случае победы — от радости, при поражении — с горя. Соответственно, при первом варианте они, заливаясь слезами, благодарили маму и страну, при втором — просили у них прощения. А телеведущие задушевно и в то же время пафосно восклицали что-то типа: "И они устремились в легенду". В общем, все делалось в идеальных старосоветских традициях.
Нынче же, надо отдать американцам должное, Олимпиада освещалась куда объективнее и полнее. Хоть и в записи, но при наличии кабельного телевидения увидеть можно было очень многое. От бесконечно скучной ходьбы на 50 километров и боев больно лягающихся тэквондистов до невероятных матчей наших волейболисток и победного забега Борзаковского. Местные телевизионщики показали короткие фильмы о "русской торпеде" Попове и о "русской диве" Хоркиной. Журналисты искренне возмущались случаем с Немовым и не пытались оправдать предвзятым судейством своих провалившихся баскетболистов. Не делалалось трагедии и из упущенного верного "золота" в легкоатлетических эстафетах, и из провалов в некоторых других "американских" видах. Не было слышно разговоров о судейских заговорах и происках антидопингового комитета. В общем, не было ощущения, как у нас, что на карту поставлен престиж державы и что в случае общекомандного поражения на нацию снизойдет Великий Вселенский Позор. Может, это было от слишком уверенного их отрыва, который стал вытанцовываться уже к третьему дню Игр. А может, они и правда на этот раз снисходительно решили не очень сильно перемешивать спортивные и политические интересы.
Что же касается обычной публики, то тут следует отметить, что Олимпиада — не бейсбол и не американский футбик, во время финальных матчей которых Штаты замирают, люди удирают с работы пораньше, а потом разъезжают по городам на автомобилях, размахивая флажками любимых клубов — каких-нибудь "Красных носков" или "Бешеных гризли". На неизвестных европейских или азиатских спортсменов среднему американцу смотреть не так интересно. И привлечь его можно в первую очередь зрелищем своих, звездно-полосатых девчат и хлопцев. Видимо, этими — скорее, коммерческими, чем патриотическими, — соображениями и руководствовался NBC в прошлые годы, когда показ Олимпиады был превращен в торжественный парад американских мышценосцев. Местные болельщики в массе своей действительно не очень интересуются спортивными потугами другого мира. Даже чемпионаты мира по хоккею, в которых вроде бы участвует их сборная, здесь не показываются вовсе. Но Олимпиада, несмотря на верность всех этих рассуждений, две недели занимала первое место во всех телевизионных рейтингах. Не бейсбол, конечно, но на безрыбье, видимо, и это неплохо.
