Анатолий Ерошкин
Цыплят по осени считают. Эта проверенная годами народная мудрость актуальна для крестьян каждый год. Вот только цыплят, которых надо считать, у нас становится все меньше и меньше. Это хорошо знает директор совхоза "Видлицкий", депутат Законодательного собрания Карелии и председатель Комитета по аграрной политике и развитию села Законодательного собрания Владимир Степанов.
— Владимир Николаевич, как бы вы охарактеризовали состояние дел в сельском хозяйстве республики?
— Село еще живет, но, наверное, доживает последние годы, если ничего не изменится. В сельском хозяйстве республики идет сокращение поголовья скота, птицы, зверьков (пушное звероводство). Сокращается и будет сокращаться производство картофеля и овощей. Но самое печальное, я так думаю, что все меньше мы будем выращивать того же картофеля и в личных подсобных хозяйствах. Связано это с тем, что население села стареет, все меньше остается здесь трудоспособного населения. Молодежь уезжает в город, и практически некому сегодня пахать, сеять, убирать урожай, доить коров, кормить зверей. Катастрофически не хватает специалистов, грамотных технологов, инженеров — в общем, сельское хозяйство находится в плачевном состоянии.
— А как же 100 млн рублей, которые недавно выделены сельхозпредприятиям из бюджета республики?
— Поддержка сельского хозяйства из республиканского бюджета есть, но деньги эти поступают очень тяжело. Особенно последний транш в 100 миллионов. Он начинает поступать в конце года, а ведь потребность в этих деньгах была в апреле-мае, перед весенним севом. Тогда нужно было закупать топливо (оно было дешевле, чем сейчас), семена, запасные части, удобрения, гербициды. В целом поддержка приходит не вовремя, и как бы мы ни пытались, нельзя приукрасить ситуацию. Да что говорить: хотя бы на сельскохозяйственной ярмарке в Петрозаводске поддержали местного производителя, не допустили на нее иногороднюю продукцию. Но этого сделано не было.
— Есть сложности с реализацией сельхозпродукции?
— Еще какие. Специалисты нашего хозяйства объехали самые крупные магазины Петрозаводска. Это какой-то заговор. Не берут нашу продукцию, хотя цены и качество нашей моркови и свеклы не хуже, чем привезенных из Белоруссии или Северо-Запада. И никаких объяснений, никакого разговора, просто отказывают. Непонятно, что происходит! Но, думаю, те люди, которые пошли на такой шаг, скоро почувствуют свою ошибку. Потому что, ударив по рукам крестьян, они тем самым поставили перед ними вопрос: стоит ли нам вообще производить в республике картофель, морковь, капусту.
— Наши овощи действительно конкурентоспособны?
— Да они по качеству лучше, чем из других регионов. По внешнему виду они не всегда выигрывают, но по другим параметрам лучше. Потому хотя бы, что Карелия не так увлекается гербицидами, как некоторые области Северо-Запада. Там их в несколько раз больше вкладывают в землю при борьбе с сорняками. А мы гербицидами не балуемся, и поэтому наша продукция экологически более чистая. Но мы получаем отказ в магазинах, и это мне непонятно. Я бы сказал, что это преступно по отношению к Карелии, ее сельскому хозяйству.
— И куда же вы будете сдавать продукцию?
— Никуда. Коровам скормим. И на следующий год не будем сажать ничего.
— Зато молока будет больше от такой кормежки...
— А надо ли нам вообще молочное производство, если оно дает убытки? Цена на молоко сейчас от пяти с половиной почти до семи рублей за литр в зависимости от качества. Но если даже все молоко сдавать высшим качеством, оно все равно принесет убытки. Если б можно было продавать его по 12 рублей, тогда бы оно давало прибыль, было бы выгодно его производить. И зарплату бы людям подняли, вовремя бы ее платили, но, увы...
Наш комитет несколько раз делал попытки выяснить структуру цены на молоко, но мы натыкаемся на непонимание вопроса. То ли не хотят, то ли боятся, то ли не умеют специалисты помочь крестьянам в этом вопросе. И я уже в прошлом году обращался в минсельхоз с просьбой разрешить забить весь скот. Ну зачем мучить людей на заготовке кормов, на фермах? Пусть они найдут другую работу или платите им пособие по безработице. Но нас никто не хочет слушать.
— Может, действительно проще всех коров пустить под нож и перестать сажать овощи... Но что тогда будет завтра?
— А завтра упадет цена на нефть и нечем будет рассчитываться за ту продукцию, которой нас кормят Америка и Европа. Тогда и посмотрим, что будет.
Я считаю, что большие деньги и коррупция в нашей стране связаны не с наркобизнесом, не с нефтяным бизнесом, а с продовольственным. Потому что все поставки продовольствия, которые идут из-за границы, пахнут кровью российских крестьян. Потому что там большие деньги крутятся. Нефть ведь не каждый потребляет в нашей стране, а вот питается каждый, в день как минимум два раза.
И нам не понятна роль правительства РФ, которое отходит от проблем сельского хозяйства. Мы как назойливые мухи пытаемся донести нашу боль до Грефа или Кудрина, но они от нас отмахиваются. Они хулиганят над страной натуральным образом: и Путина дезинформируют, и всю страну заболтали.
— Может, на местах отношение к селу получше?
— В августе на заседании комитета
мы заслушивали вопрос о подготовке сельских населенных пунктов к зиме. И обратили внимание, что ни одна из мэрий
не подписала ни с одним предприятием договор на очистку дорог зимой от снега. Очень показательно — так относятся к селу! Я еще как депутат работаю в межведомственной комиссии по развитию сельской местности при правительстве Карелии. И предлагал: давайте возьмем какой-нибудь населенный пункт и посмотрим, обсчитаем, чем он должен заниматься. Создадим модель населенного пункта. К примеру, есть земля — заниматься можно сельским хозяйством, лес — заготовкой и переработкой древесины. Есть возможность добывать щебень, гравий, уран, серебро — обсчитаем это. Есть водоем — добываем рыбу. Такая модель покажет, в какую сторону должна развиваться территория. Но я не могу найти поддержки. А ведь погибнет территория — не будет России. Это не я сказал, это жизнь сказала.
Уже сегодня на селе остались только пенсионеры и олигофрены. Я и себя причисляю к олигофренам, потому что в таких условиях люди на селе жить не должны. Они должны ехать в город.
— Но ведь что-то держит лично вас в Видлице?
— Меня держат корни и ответственность перед той работой, которую делали мой дед, мой отец и я сам делаю. Я 35 лет на земле. Вся жизнь в нее вложена. Это единственное, что меня держит.
— Но хоть у одной отрасли сельского хозяйства, Владимир Николаевич, есть хорошие перспективы?
— У свиноводства. Карелии нужны свинина и нормальная своя колбаса. А то я тут взял как-то питерские сардельки, так до сих пор холодильник ими воняет. Сейчас производство свинины становится выгодным. И если удастся реализовать план, который я сейчас разрабатываю совместно с датскими фирмами, по реконструкции молочных дворов под свинокомплексы, то перспективы будут хорошие. Ведь цены на мясо быстро пошли вверх и дальше будет тенденция роста. Потому что за год свиней в стране стало на 10% меньше, чем в прошлом. А с учетом того, что у нас есть свой мясокомбинат и мы сможем наладить производство своих кормов, у нас будут свое мясо и хорошая колбаса.
