Тысячи гектаров сельхозугодий — и белорусская картошка в ларьках. Два немаленьких мясокомбината — и санкт-петербургская колбаса на прилавках. Американские бройлеры, мурманская рыба — что же у нас есть своего? Кроме лесных грибов-ягод?
"Памидоры неместные"
Итак, представим на минутку, что Карелия — это остров. И жители ее питаются только тем, что производится на родной земле. Кто этому и возрадуется, так это местные сельхозпроизводители. Если конкуренты не приплывут, то наконец смогут они распродать свою зачастую невостребованную продукцию. Картошкой-морковкой-капустой-свеклой мы можем обеспечить себя с лихвой. По уверениям специалистов министерства сельского хозяйства, "вопрос не в том, где взять, а в том, куда девать". Ибо привозные овощи — те же белорусские — дешевле. В прошлом году около 70 процентов всей выращенной в Карелии моркови ушло на корм скоту. В этом году будет, наверное, так же. Гордых картонно-фломастерных табличек "памидоры местные", коими густо украшены южные рынки, нам не увидать. Все остальные овощи, включая лук, помидоры и огурцы, у нас иноземные (за исключением выращенных на дачах "для своих, любимых"). Совхозы, ведущие тепличное хозяйство, в республике бесславно погибли.
Понятное дело, фруктов в Карелии не вырастить. Поэтому бананы приходилось бы выменивать у туземцев, к примеру, на водку. Чем-чем, а ликероводочной продукцией мы можем залиться. Правда, о пиве, вине, коньяке пришлось бы забыть или перейти на домашнее производство. Медики, кстати, уверяют, что хорошая водка лучше пива, но это если не больше 50 граммов в день. А вышеупомянутым фруктам альтернативой служили бы ягоды. Мы, к примеру, могли бы не знать недостатка в клубнике. Ее с успехом выращивают не только финские, но и карельские фермеры.
Количество собираемых лесных ягод посчитать невозможно, но этот пищевой ресурс мы эксплуатируем процентов всего на 20-30. Потому как в республике нет пунктов переработки ягод. Все, что принимается у населения, увозится в Питер или Финляндию, где с успехом превращается в джемы-кисели, которые мы же сами потом и покупаем. Такая же судьба и у карельских грибов.
Форель плывет в Москву
Не только иноземцам выгодно везти к нам свою продукцию. Кое-что и карелы предпочитают продавать не на родной земле, в чем мы никак не можем их упрекнуть. Например, рыбу. В ней, несмотря на сложную судьбу рыбной промышленности, мы, будучи островитянами, не нуждались бы. Но почти вся карельская рыба "уплывает" на чужие рынки. Форель, например, отправляется в Москву (в этом году — больше трех тысяч тонн). Кстати, у карельского форелеводства, по оценкам экспертов, большие перспективы. Рыбы в этом году за девять месяцев наловили по 4,7 тонны на брата (всего 33417 тонн. Все цифры — данные Госкомстата Карелии).
А вот с мясом были бы проблемы. В республике развито только молочное животноводство. Мясокомбинаты работают исключительно на привозном сырье, причем не на российском, а на импортном. Если же вдруг какую коровенку решено предать смерти, то тут же возникает проблема: забойных пунктов в Карелии очень мало. И добираться до них зачастую далеко. Так что редкий фермер имеет возможность продавать мясо легально.
Есть возможность подпитываться мясом бройлеров, эпизодическое производство которых, тьфу-тьфу, идет неплохо. Доля курятины в общем количестве мяса — больше половины, и по сравнению с прошлым годом увеличилась в полтора раза. Всего в этом году на убой отправилось 7900 тонн мяса "в живом весе". Что составляет килограмм и сто граммов вместе с рогами-копытами на каждого жителя Карелии.
Яйца в молоке
Недостаток белка и жирка пришлось бы восполнять яйцами. Ими республику, по уверению кабинетных сельскохозяйственников, можно обеспечить бы в достатке. Но сейчас на рынке карельские яйца не в почете: задавлены более дешевыми конкурентами. Если в прошлом году около 90 процентов купленных нами яиц были местного производства, то в этом году карельские несушки подарили нам в два раза меньше. К октябрю этого года — всего 52 миллиона яиц, что равняется семи десяткам на каждого жителя.
Из яиц можно было бы готовить омлеты — на молоке, кефире, сметане — на чем угодно, ибо в молочных продуктах Карелия не испытывала бы дефицита. Сейчас колхозы даже сокращают производство молока, потому что нет смысла производить больше, чем его перерабатывают заводы. В этом году произведено пока 8,6 литра на человека в месяц. По данным Минсельхоза, в прошлом году доля карельского молока на рынке республики равнялась 53 процентам.
Молоком можно было бы запивать огромное количество хлеба и булочек. Того, что всему голова, у нас очень и очень много. (29833 тонны в этом году, или 42 килограмма на каждый рот.) То есть хлеб в Карелии весь наш. Один только Кондопожский комбинат может полностью обеспечить Карелию мукой. Работай он в полную силу, удовлетворял бы потребности всей Европейской части России. Но зачем нам столько? Ведь никакой "Окский", "Дарницкий" и даже "Юбилейный" не заменит вкусного кремового тортика. Которых у нас бы не было, равно как и шоколада и конфет. Кондитеров в Карелии раз-два и обчелся, на сладкое пришлось бы перебиваться вафлями, чье производство не так сложно, как кремовых изделий. На примере нынешнего года с грустью констатируем, что кондитерских изделий нам бы доставалось по 148 граммов на месяц. Зато не так страшен был бы кариес. Тем более что и сахар бы приходилось выменивать у заморских товарищей, равно как крупы и всевозможные консервы. А выменивать можно было бы на пушнину. Ее, сказали нам в Минсельхозе, в Карелии так много, что зимой мы все поголовно ходили бы в мехах. Преимущественно песцовых с норковым воротником и в лисьей шапке. Красота!
Война бумажек и пирожных
И здесь, читатель, мы попытаемся понять, почему же санкт-петербургские печенья и колбаски нахально выталкивают с прилавков петрозаводские. Поддержим отечественного производителя!
Не братства, но равенства с иногородними конкурентами требуют карельские предприниматели от инспектирующих органов республики. Заезжему купцу у нас гораздо проще продаться, чем местному. "На три кремовых предприятия у нас четыре помощника санитарного врача. В Санкт-Петербурге на одного врача — десять предприятий", — выступал на круглом столе по развитию пищевой промышленности в Карелии человек-торт Валентин Сватовой. "В магазинах нашу продукцию не берут, говорят: "Вайду" все время проверяют, а санкт-петербургские пирожные — нет", — возмущалась владелица кондитерской "Вайда" Наталья Лукина. "Это голословные заявления!" — отбивалась начальник Управления торговли мэрии Петрозаводска Светлана Орлова. "Я спрашивала в СЭС — анализы санкт-петербургской продукции не делались", — парировала Лукина. "Выставку моей продукции на "Карелия-ФУД" инспектор проверял час, — подливал масла Сватовой. — При этом рядом со мной выставляется одно питерское предприятие с грубейшими нарушениями — ему никаких замечаний". "Я сама спросила у инспектора: "Почему вы проверяете только Сватового?" Он ответил: "У меня задание — подойти к "Валентину", — заступалась заммэра Петрозаводска Марина Никишина. "Есть общепринятая практика — ваши жалобы рассмотрят в суде", — поставила точку в диалоге начальник Управления торговли.
Сертификат на кондитерскую продукцию, действующий два года, карельские "контролеры" урезали по сроку действия до года. Стоят документы 50-70 тысяч. "Я не хочу в угоду чиновникам снова выплачивать за то, за что я уже заплатил. Я сделаю двух-трехлетний сертификат в Москве или Санкт-Петербурге, где он стоит 28 тысяч рублей, и отдам деньги не в местный бюджет, а туда. Продукция тех питерских предприятий, что оккупировали карельские прилавки, просто не устраивает санкт-петербургского потребителя. И они выходят на наш рынок".
"Пироженщикам" вторили "мясники". "Мы хотим, чтобы ко всем были одинаковые претензии, одинаковый контроль — продолжил речь представитель "Мяспрома". — На нашу продукцию срок хранения 72 часа, на питерскую — 6-7 суток. На вареную колбасу у них 120 часов вместо 36. А ведь продукции приходится еще и транспортировку пережить, и условия хранения не всегда соответствующие. Всем известно, что один из крупнейших питерских оптовиков продает колбасу в гаражном кооперативе. Почему нас обогнал Санкт-Петербург? Не секрет — их производители действуют подкупами. За помощь в реализации продукции они предлагают 5 процентов продавцу или владельцу магазина. Это происходит открыто. Я иногда стою и слушаю в магазине, как продавец явно рекламирует ту продукцию, за которую ей платят. Ну не может колбаса высшего сорта стоить 50 рублей!" Более-менее внятного ответа на то, как же помочь местному производителю, в тот день никто так и не услышал. "Да, то, что вы говорите, не секрет. Но как с этим бороться — это вопрос", — все, что смогла произнести начальник Управления торговли Петрозаводска.
