Огромный кавказец с утробным рычанием выскочил из будки и бросился на ничего не подозревавшего прохожего. Тот не успел испугаться и лишь инстинктивно прикрыл рукой горло. Но сатанеющий от злости кобель и не подумал прекратить атаку — желтые клыки зверя вцепились мужчине в пах...
На шум и крики из коттеджа выбежал хозяин и, скомандовав: "Фу, Бен!", оттащил сопротивляющегося пса от жертвы. В больнице скорой помощи у пострадавшего зафиксировали "телесные повреждения в виде укушенно-рваных ран полового члена и правого бедра".
Три кита
Этот случай произошел в Петрозаводске полтора года назад. Укушенный мужчина, назовем его Владимиром, изменив имя по вполне понятным соображениям, обратился в милицию и суд, справедливо полагая, что хозяин собаки должен быть наказан. Однако в декабре прошлого года Петрозаводский городской суд, рассмотрев гражданское дело по иску Владимира к владельцу пса Сидорову (фамилия тоже изменена), вынес решение: "В удовлетворении исковых требований отказать". Верховный суд Республики Карелия, состоявшийся в феврале, оставил это решение без изменений.
Почему?
Первое: суд принял во внимание постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, в котором капитаном милиции П. Зарецкого отдела записано, что "в действиях Сидорова не усматривается признаков состава какого-либо правонарушения...".
Второе. Суд пришел к выводу, что Сидоров надлежащим образом содержал домашнее животное.
Третье. Суд посчитал, что "не имеется достаточных оснований считать доказанным то обстоятельство, что именно собака ответчика напала на истца в указанный день".
Однако суд не знал, что в Зарецком отделе милиции были подписаны два постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. В них совпадает практически все, за исключением одной фразы. Именно той, на которую сослался суд. В первом постановлении фраза звучала так: "В действиях Сидорова усматриваются признаки состава административного правонарушения...".
На суде Сидоров утверждал, что полгода ничего не знал о нападении его собаки на истца и "не был свидетелем нападения... а тем более не оттаскивал собаку". Но тот же капитан милиции П. через шесть дней после драмы встречался с Сидоровым и написал после этого справку: "Сидоров пояснил, что не знает, как посторонний мужчина оказался на его территории, когда его укусила собака Сидорова. Также Сидоров пояснил, что, выйдя на улицу, он отозвал собаку и зашел обратно в дом". Можно ли после этого верить словам ответчика в суде?
Что же касается надлежащего содержания пса, то и здесь имеются настораживающие моменты. В уже упоминавшемся постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела было записано, что "Сидоров в устной беседе пояснил, что его собака породы кавказец постоянно находится на цепи на территории его коттеджа, огороженной забором, и что возле собачьей будки имеется табличка "Осторожно! Злая собака". Заметьте, табличка находится не у входа на территорию, как того требуют правила содержания собак, а возле собачьей будки. То есть ее можно и не видеть до самого последнего момента, пока челюсти зверя не сомкнутся на ваших... вашем... Ну, вы понимаете, о чем идет речь.
Друг повышенной опасности
Есть такая расхожая фраза — суд не устанавливает истину, он исследует представленные доказательства. В нашем случае истцу мало было доказать, что за интимное место его укусила именно собака, суд отметил, что им "не представлено достоверных доказательств того, что телесные повреждения им были получены именно от укусов собаки, принадлежащей ответчику". Интересно, как можно было искать такие доказательства по свежим следам, если ваше мужское достоинство в тот момент представляло сплошную кровоточащую рану? Впрочем, разве признание, сделанное Сидоровым сотруднику милиции на шестой день после события, что именно он отзывал собаку от жертвы, не является достаточным доказательством? Тем более что кавказская овчарка Бен вовсе не отличается миролюбивым нравом. В суде выступали свидетели, утверждавшие, что Бен в 1998 году покусал одну женщину, в 2003 году — другую, а его хозяин привлекался за это к административной ответственности.
Появление в недрах Зарецкого отдела милиции двух противоречащих друг другу постановлений по одному и тому же факту навевает и вовсе грустные мысли. И не хочешь, а подумаешь: что же такое случилось, что появилось второе постановление, обеляющее Сидорова?
Свидетель К., работник милиции общественной безопасности РК, работавший ранее в Зарецком отделе милиции, показал, что подобное происшествие имело место с его подчиненной, однако дело не возбуждалось, поскольку Сидоров добровольно возместил ущерб, причиненный сотруднику. Может, доведи милиция тогда до логического конца происшествие с их сотрудником, не было бы других нападений кавказца на людей, содержался бы он так, как того требуют правила, а до его хозяина дошло, что собака — это не только друг человека, но и источник повышенной опасности.
Мужское достоинство
Владимир надеется, что уж президиум Верховного суда РК примет во внимание, мягко говоря, некорректное поведение сотрудника Зарецкого отдела внутренних дел, написавшего два разных документа по одному поводу, и они вновь встретятся с Сидоровым в суде.
Особой радости от этой встречи Владимир не испытает, ведь придется вновь вспоминать и рассказывать, как вцепился ему кавказец в причинное место, как после этого нарушилась у него эрекция и от него ушла жена, а эксперты квалифицировали причиненные ему собакой телесные повреждения как вред здоровью средней тяжести. Ведь мочеиспускание у Владимира не нарушилось, а значит, и тяжесть средняя. Кстати, именно это заключение экспертов и стало основой прекращения уголовного преследования Сидорова. А вот если бы Владимир и писать (ударение на первый слог) стал с трудом, тогда, быть может, Сидоров бы ответил по уголовной статье. Интересное открытие, не правда ли? А мои друзья, да и сам я, до сих пор по наивности считали, что основная функция мужского достоинства исполняется совсем не в туалете...
