Ранним летним утром Илья (имя изменено) на своем фургоне подъехал к магазину. Надо было разгрузить продукты. Илья включил аварийку, "габариты", подал звуковой сигнал. Минутами раньше он заметил, что к магазину идет пожилой мужчина. Илья говорит, что, когда он в следующий раз посмотрел в левое зеркало, на тротуаре никого не было, пешеход отражался уже в правом зеркале. Значит, машину мужчина миновал. Илья начал задним ходом подъезжать к магазину. Скорость у фургона была около пяти километров в час. Последнее, что Илья хорошо запомнил тем утром, — жуткий, ни на что не похожий хруст. На ватных ногах выбрался из фургона. Глазам предстала страшная картина: на тротуаре лежал человек, кровь растекалась по асфальту...
Свидетель видел, как Илья двигался задним ходом. Но вот пешехода на тротуаре он не заметил и, откуда тот вдруг взялся, предположить не мог. Не видели погибшего мужчину и Илья с товарищем, который был в машине. Илья находился в состоянии шока. Когда сотрудники ГИБДД стали проводить тест на наличие алкоголя, он долго не мог попасть "трубочкой" в рот, так его трясло. Тест показал, что Илья был абсолютно трезв.
— Когда муж пришел домой, на нем в буквальном смысле лица не было, — рассказывает жена Ильи Ольга. — Каким-то безжизненным голосом он сказал: "Я только что задавил человека..."
Погибшим оказался 79-летний петрозаводчанин, в то утро он шел за номерком к кардиологу. Илье было предъявлено обвинение: "нарушение лицом, управляющим автомобилем, Правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека". Наказание по этой статье — до пяти лет лишения свободы. Но все уверяли Илью: ему непременно дадут "условку". Во-первых, с места происшествия он не скрылся. Наоборот, активно помогал следствию, вину свою не отрицал. Во-вторых, раньше судимостей не имел. Друзья и коллеги характеризуют его исключительно положительно. Тихий, добрый, отзывчивый человек. Двое детей, младшему сыну всего четыре годика. Сплошные смягчающие обстоятельства, одним словом.
— Помню, знакомые приводили кучу всевозможных примеров, — говорит Ольга. — Мол, был случай, водитель в пьяном виде задавил пешехода, так ему дали условное наказание. Не знаю, правда это или нет, но мы искренне верили, что суд будет справедлив. И вдруг: три года поселений! На Илью прямо в зале суда надели наручники, он даже попрощаться со мной не успел. И сказать ничего не мог... Да и у меня самая настоящая истерика случилась, плакала и никак не могла остановиться. Илья признал, что нарушил только одно Правило дорожного движения: не прибегнул при движении задним ходом к помощи посторонних лиц. То есть не попросил своего товарища выйти из кабины и помочь ему. Но ведь даже в самих Правилах дорожного движения РФ указано, что поступать подобным образом надо только при необходимости. А необходимости в момент аварии вроде бы не было: в семь утра в июне на улицах Петрозаводска уже светло.
Родные Ильи, обратившиеся в газету, считают, что такой жестокий приговор водитель получил только потому, что сыном погибшего оказался судья городского суда.
Адвокат, защищавший Илью, после оглашения приговора огорошил Ольгу: такой большой срок по статье 264 в Петрозаводске дают чуть ли не впервые. И действительно, из статистики, предоставленной нашей газете Управлением судебного департамента при Верховном суде РК, видно, что больше половины обвиняемых по этой статье получают условное наказание. В 2004 году всего осужденных было 22, 18 из них получили условное наказание. В 2003 году подобных дел было больше — 35. 21 человек получил тогда условное наказание.
— Илья свою вину ни в коем случае не отрицает, — уверяет Ольга, — но суд ведь должен быть беспристрастным! Я осталась фактически одна с детьми.
Конечно, в данной ситуации решить, кто прав, а кто виноват, нелегко. Родственникам погибшего мужчины может показаться, что и три года — это слишком мало. А жене и матери осужденного те же три года — все равно что целая вечность. Но почему приговоры такие разные? За комментариями наша газета обратилась к специалистам.
Артур Климук, заместитель прокурора города Петрозаводска, выступал обвинителем по делу Ильи:
— Да, осужденный помогал следствию, но это не уменьшает его вины. Сами посудите: водитель сбивает на тротуаре человека. Пешеход же даже и подумать не мог, что ему угрожает опасность. Тротуар считается стопроцентно безопасным местом. К тому же Илья пренебрег некоторыми Правилами дорожного движения. Не попросил своего товарища или кого-нибудь из продавцов магазина выйти и посмотреть, как он будет двигаться задним ходом. Я считаю это вопиющим проявлением безразличия к Правилам дорожного движения. Именно поэтому я и просил дать обвиняемому 3 года и 3 месяца лишения свободы. Но суд учел всевозможные смягчающие обстоятельства и осудил Илью всего на три года. Не было бы у него положительных характеристик и малолетних детей, получил бы полный срок. Мне кажется, что случай с Ильей должен послужить уроком для остальных водителей. У нас в России повсеместно нарушаются Правила дорожного движения. Думаю, что надо бы увеличить срок наказания по статье 264. Она же подразумевает под собой нарушение, повлекшее за собой смерть человека! Из статистики же видно, что почти всем обвиняемым дают "условку". Конечно, мера наказания зависит от всевозможных обстоятельств. Может, пешеход сам нарушил Правила дорожного движения и поэтому попал под машину. Тогда наказание будет меньше. Но вины водителя это не умаляет. Если бы все обвиняемые, проходящие по этой статье, получали срок с реальным лишением свободы, водители бы были гораздо осторожнее на дороге.
Артем Черкасов, адвокат, защищал Илью:
— В Уголовном кодексе говорится о принципе справедливости: "наказание и иные меры, применяемые к лицу, должны быть справедливыми (т.е соответствовать характеру вины, обстоятельствам преступления и личности виновного)". Объективно говоря, в случае с Ильей приговор был суров. Почему? Есть много причин. Во-первых, статья 264 предусматривает под собой неосторожную форму вины. Илья ведь задавил человека случайно, злого умысла в его поступке не было. Странно, что людям, которые заранее готовят убийство, покупают оружие, караулят жертву, в некоторых случаях суд дает такое же наказание, как и Илье. Ко всему прочему, мой подзащитный находился на рабочем месте, выполнял общественно полезное дело. Во-вторых, Илья характеризуется исключительно положительно. Прибавьте сюда наличие малолетнего ребенка, и вы поймете, что условный приговор был бы в данном случае самым справедливым. Илья ведь не отрицает своей вины. Я собственными глазами видел, как он мучился, раскаивался. Случившееся он будет помнить всю жизнь. Это и есть, по-моему, самое страшное наказание. А то, что ему "дали" три года поселений, только озлобит Илью, он ведь считает, что с ним поступили несправедливо.
Павел Журавлев, юрист, аспирант кафедры международного и конституционного права Петрозаводского государственного университета, наш независимый эксперт:
— Если подходить с точки зрения формально юридической, то приговор городского суда является законным, обоснованным и справедливым, так как он оставлен без изменения Верховным судом Карелии и вступил в законную силу. Иными словами, любой разговор о несправедливости приговора суда был бы некорректным.
Вместе с тем при анализе статистики Верховного суда РК по аналогичным преступлениям можно сделать вывод, что наказание, связанное с реальным лишением свободы за такого рода преступления, назначается лишь в 40% случаев. Почему же в одних случаях за одно и то же преступление назначается одно наказание, а в иных — другое? Дело в том, что при назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи. Принимая во внимание вышеуказанное, а также анализируя судебную практику, можно прийти к мнению, что в данном случае осужденному назначено чрезмерно строгое наказание.
