Я родился в Москве, в тот день и даже час, когда родился великий Лев Николаевич Толстой (по старому стилю), но спустя ровно 120 лет после него, то есть — 10 периодов. (Период — полная смена клеток человеческого организма — составляет 12 лет.) Сей факт, конечно, ничего не означает, но забавно.
Родился-то в Москве, но схватки у моей мамы начались в поезде, коим она ехала в столицу к своей маме рожать из Выползова, где служил мой отец в авиационном полку. Уговаривали ее проводники сойти в Клину, куда о роженице сообщили телеграфом, туда к станции уж и подводу подогнали, но мама моя была непреклонна, несмотря на то, что уж и воды отошли — довезла сей ценный плод до Москвы, сделала меня полноценным москвичом.
Так колеса вошли в мою жизнь с материнской утробы и навсегда.
— Юрий Васильевич, у вас столько профессий! Вы работали инженером-испытателем на АЗЛК, каскадером на киностудии, приемщиком автосервиса, вели программу на Центральном телевидении, работали в газете и на радио. И все же, какая профессия для вас главная?
— Журналист.
— На вашем сайте avtolikbez.ru вы написали, что при выборе вуза пришлось "тыкать пальцем", выбирать вуз вслепую. В жизни вы так часто поступаете?
— Сама жизнь — это случай. Папа с мамой встретились и дали ребенку жизнь. Это случай. Есть такая притча: когда техасского миллиардера Ханта спросили, как стать миллиардером, он ответил: в жизни мимо каждого проносятся мустанги удач, и миллиардером становится не тот, кто оседлает мустанга и удержится в седле, а прежде всего тот, кто сумеет его увидеть. Но для того, чтобы увидеть мустанга, надо быть подготовленным всей предыдущей жизнью. Вероятно, у меня так складывалось...
Могу привести пример. Я занимался стрельбой в 9-10 классах. Казалось бы, зачем? А когда попал в армию в Казахстан, пришлось браконьерничать, стрелять сайгаков. Я еще в гражданке был. Вызывает командир части, достает карабин, две обоймы патронов и говорит: "Надо у "Урала" тормоза сделать". "А при чем здесь карабин?" Он отвечает: "Поезжай на такырчик, шлепнешь пару сайгаков, отвезешь мясо в поселок, отдашь завгару, он тебе тормоза у "Урала" сделает". Вот так началась моя служба. Я взял карабин и на эти две обоймы настрелял девять сайгаков. Потом только узнал, что у офицеров уходит по обойме на сайгака.
Не охотился бы в Казахстане, не написал бы повесть "Сайга". По которой — единственной! — меня приняли в Союз писателей СССР. Цепочка...
— Работа после армии — тоже случай?
— Да. Случайно встретил девушку на улице, она работала на АЗЛК испытателем кузовов. Сказала, работа интересная, правда, платят мало. Так я стал испытателем. Если бы этого не произошло, не встретил бы свою жену — актрису Марину Дюжеву. Не поехал бы вокруг земного шара на "Москвиче-2141".
— Рискованное путешествие! А сегодня смогли бы повторить такое?
— Конечно! Это был не просто автопробег. Это строка в биографии. Обогнуть земной шар по 40-й параллели — это было безумно интересно! Я бы поехал в это путешествие, даже если бы меня каждый день пороли плетью.
— Тот знаменитый "Москвич" сейчас в музее АЗЛК. А в вашей личной "копилке" много было машин?
— Много. Сколько — не считал. Сейчас в семье четыре: у меня, у жены, одна на двоих сыновей, четвертую продаем.
— И все "ласточки"?
— Не все! Продаю "бандита" — турбированную "Ауди". Очень жесткий мужик. Дури много (150 лошадиных сил), а смази в голове мало. В принципе можно не разбираться в машине, но чувствовать ее. Так происходит у многих женщин.
— Натолкнули на избитую тему женщины за рулем...
— Нет такой проблемы! На Западе нас за такую тему сожрали бы. Меня приглашали экспертом в программу "Принцип домино". Тема была: женщина за рулем. Я отказался.
— Настоящий водитель — это джентльмен или танк?
— Несмотря на стаж — за рулем с 1971 года, я не считаю себя настоящим водителем. У меня есть масса недостатков. У меня недавно была передача: "Идеальный водитель". Кто это? Если кратко, это человек, которому дан талант каждому мгновению дорожной ситуации противопоставлять запас надежности. Ничего идеального в мире нет. Но к этому надо стремиться!
— На Авторадио у вас вышло уже 436 передач. Обо всем рассказано?
— Мне тоже иногда так кажется. Но проходит два дня — и появляется столько тем! Чехов когда-то сказал: "Когда начинаешь писать, мучаешься, где найти тему. А когда умеешь писать, захлебываешься от количества тем. И появляется другой вопрос: как выразить тему". Жизнь подбрасывает что-то новое, правительство подбрасывает... То американские поворотники, то наглость страховых компаний — каждого четвертого кидают без денег...
— Вы столько лет на телевидении, столько лет в газете, столько лет на радио...
— Столько не живут...
— Вопрос в другом. Что-то еще удивляет?
— Пока глаз горит, журналист есть. Как только глаз потух — журналиста нет. Лет пять назад, когда я еще сидел в "Комсомольской правде", заходит в кабинет Валя Юмашев, заходят люди, которые сейчас наверху, спрашивают: "Ты все еще здесь?" Вроде как жалеют... Я же считаю себя счастливым человеком. У меня есть все, что надо.
— А что надо?
— Семью. Тылы. Любимую женщину. Машину. Хотелось бы, конечно, "Лексус" (смеется). У меня "Киа Спектра". Она меня устраивает.
— Как отдыхаете?
— За границей. Отпуск "отель — пляж" надоел уже давно. Сейчас собираемся с женой на машине съездить во Францию. Я всю жизнь учил французский. Николя Саркази, министр внутренних дел Франции, научил французов (самую раздолбайскую нацию из всех европейских) за 2 месяца соблюдать Правила дорожного движения. Хочу перенять французский опыт.
— Долго можете прожить за границей?
— Кругосветка была три месяца. Три месяца плавал на судне от Гамбурга до Гонконга и обратно по заданию редакции — "Журналист меняет профессию". Превратился в моряка: груз крепил, палубу драил. Полгода работал в Штатах. Делал русскоязычный журнал. Это был 91-й год, когда жрать было нечего, а в Москве на перекрестках танки стояли. Мы чуть ли не эмигрировать собирались. Жена даже жениться там разрешила, чтобы потом семью перетащить. А когда вернулся с деньгами, с подарками, она спросила, почему там не остался. У меня тогда первая в жизни истерика случилась. Я вплавь готов был оттуда выбираться!
— ?
— Понял, что никому мы там не нужны. В 91-м я был уже сложившимся человеком. Мне было 43 года. Решил, что лучше я здесь буду получать свои 500 долларов и буду человеком первого сорта, чем там четвертым сортом.
— Кто определяет сортность?
— Сам человек.
— Как появилось Авторадио в вашей жизни?
— Позвонили и предложили вести рубрику. Раньше я считал, что в радиожурналистику идут те, у кого ничего не получилось на телевидении и в газетах. Но когда начал работать, "офигел". 22 года работы в "Комсомольской правде" дали мне известность, но 5 лет работы на Авторадио в этом плане дали гораздо больше. Сейчас у меня разовая аудитория — почти миллион человек.
— Что дает известность?
— Для журналиста — качество работы.
— А звездную болезнь?
— Какая звездная болезнь?! Я что, Ширвиндт? Меня что, на улице дерут на автографы? Ей не из чего возникнуть.
— А что, на ваш взгляд, дает машина?
— Она расширяет человеческие возможности. Это продолжение человека, только усиленное во много раз в мощи, скорости... К машине можно относиться по-разному. Есть те, кто относятся к ней, как к железяке. Я — по-другому.
— На что вы купили первую машину?
— На спекулятивно нажитые деньги. Отцу как ветерану дали машину — "шестерку", мы ее продали за три тысячи рублей. На эти деньги купил свою первую "ласточку". На этой машине трюки делал, на ней с женой познакомился...
