От него отвернулись все. Его родственников не было ни на одном судебном заседании. Его знакомые не могли сказать о нем ни одного доброго слова. На него с ненавистью смотрели потерпевшие, а он с видом победителя сидел и не прятал глаз.
Напомним, 25-летнего таксиста Василия Порожнякова обвиняли в том, что в феврале-марте прошлого года он убил двух петрозаводских студенток. Лене Фокиной было всего 17 лет, Ане Бекреневой – 19. Обе девушки погибли в дни своего рождения.
Тяжелая жизнь
Порожняков признался в убийствах девушек. Ему грозило пожизненное заключение. И, чтобы скостить себе срок, он использовал, казалось, все возможности. Придирался к стоимости похищенных у девушек телефонов, пытаясь переквалифицировать ущерб в незначительный, доказывал, что вовсе не пытался похитить деньги с банковских карточек одной из погибших, и главное – все, что совершил, сделал в силу тяжелой жизненной ситуации.
— Я воспитывался без отца, — начал свою "исповедь" Порожняков. — Когда мне было 10 лет, мать вышла замуж за человека, с которым у меня сложились неприязненные отношения. У меня было очень много друзей, со мной было интересно общаться, но постоянные домашние ссоры с отчимом изматывали, и я изменился. Я устроился в Министерство юстиции, потом перевелся в УВД. С коллегами у меня сложились дружеские отношения, нареканий со стороны начальства не было. Я старался работать по совести. Общался с людьми из других регионов. Они приезжали ко мне в гости. Потом я ушел из УВД, стал ездить на "Газели", потом пришлось уйти в такси. Скопилось много проблем: я разбил две машины, за которые мне нужно было расплачиваться, ухудшились отношения в семье. Это привело к тому, что я покинул Кондопогу. Сначала снимал квартиру, потом переехал в деревню к родственникам. Иногда работал по 3-4 суток. Иногда по 1000 километров за сутки проезжал. Было очень тяжело. Начал выпивать. У меня не было в Петрозаводске жилья, поэтому я либо по объявлению снимал жилье на ночь, либо в машине ночевал. У меня началась непроходящая депрессия. А такси – это постоянное общение с людьми. Днем еще нормально. А ночью и драки были…
– Ну и что? – недоумевали мамы погибших девочек. — При чем тут наши дочери?
А вот этого Порожняков, как ни пытался, так и не смог объяснить суду.
Первое убийство
Мама Лены хорошо помнит тот день, когда видела дочь в последний раз. Девушка готовилась праздновать день рождения с подругами.
— Около четырех часов она пришла домой. Я готовила в этот момент, — вспоминает женщина. — И говорит: "Мама, посмотри, какая я красивая!" Если бы знать тогда, что я вижу ее в последний раз… Я одна воспитывала двоих детей. Поэтому Лена хотела скорее пойти работать, чтобы мне помогать. Она хотела, чтобы мы все были счастливы, но все оборвалось в один миг. Не дай Бог никому испытать то, что я испытала после 19 февраля, когда каждый день я ее ждала и искала. До утра стояла у окна, стояла и ждала, стояла и ждала… Я до последнего верила, что она жива…
Из рассказа Порожнякова женщина так и не смогла понять, за что же все-таки он убил ее дочь.
— В ту ночь я работал. Ночь была тяжелая, — рассказал подсудимый. — Я ездил в Олонец. Там повздорил с клиентом. Вернулся около полуночи. Заказов не было. Я остановился около Центрального рынка на стоянке. На улице было очень холодно. Мы с другим таксистом общались. В этот момент к нам подошла девушка. Она была пьяна.
По словам Порожнякова, девушка попросила отвезти ее на Октябрьский проспект, и он согласился. В процессе разговора она сказала, что ее зовут Елена, что у нее день рождения, что она идет от подруг из клуба "Карелия", очень устала, замерзла и хочет домой, но потом она не смогла вспомнить номер дома. Они немного покатались по Октябрьскому проспекту. После чего выяснилось, что домой девушка уже не хочет и не возражает еще покататься. Потом она якобы предложила съездить к ее подруге в Сулажгору, но в Сулажгоре не смогла вспомнить точного адреса и предложила съездить в гости к другой подруге – в Шую, но и там адреса Лена не вспомнила.
— Я стал злиться, — делился воспоминаниями Порожняков. — Говорю ей: "Что ты из меня дурачка делаешь?" Она обиделась. Начала на меня кричать: "Ты – плохой таксист". Начала махать рукой и разбила мне губу. У меня пошла кровь. Я попросил у нее платок, а она начала меня успокаивать.
Потом, по словам подсудимого, он вышел из машины, попытался кому-то позвонить, после чего сел в авто и заявил, что у него дела.
— Но она не захотела уезжать, — говорит Василий. — Стала толкать меня, кричать, не давала ехать. И я остановился. Сначала попытался ее успокоить. Потом ударил по лицу рукой. Не знаю, что на меня нашло. Началась драка. Я не контролировал свои поступки. Потом мне под руку попался ремень. Я накинул его ей на шею и стал тянуть в разные стороны. Когда я пришел в себя, увидел, что девушка не подает признаков жизни. Испугался. Она была мертва. Я выпил пива, покурил, потом поехал в сторону Кондопоги. По пути оглянулся, увидел тело девушки. Понял, что нужно его куда-то деть. Свернул в сторону Лучевого-1, остановился, достал тело и сбросил.
После убийства Порожняков спокойно вернулся в город, отоспался в машине. А когда проснулся, якобы случайно обнаружил в машине телефон погибшей, который потом благополучно продал.
Второе убийство
В день убийства Ани Бекреневой Порожняков работал уже на другой машине.
— В районе шести утра мы с таксистами стояли на проспекте Ленина на остановке около гостиницы "Северная", — говорит Порожняков. — Я увидел там Аню – официантку из клуба "Карелия". Девочка, с которой она была, уехала, и Аня осталась одна. Я подошел, поздоровался. Она сказала, что у нее сегодня день рождения и что она ждет троллейбус. Я предложил ее подвезти.
По пути, говорит Василий, выяснилось, что ему нужно съездить за инструментами в деревню Кончезеро, и Аня предложила парню съездить с ним за компанию. Он согласился. Но когда они добрались до деревни, подсудимый решил, что нельзя наведываться к родственникам так рано, и предложил немного подождать.
— Я стал рассказывать девушке о себе, — говорит подсудимый. — Сказал, что работал в милиции. Она ответила что-то обидное. Сначала я не придал этому значения. Потом она повторила. Она оскорбляла сотрудников милиции. Из-за этого мы поссорились. Я стал ее душить. Потом потрогал пульс и испугался. Решил избавиться от тела. Для этого поехал в сторону Кондопоги. По пути девушка пришла в себя, закашляла. Было на самом деле страшно. Она сидела и молчала. Я спросил: "Что будем делать?" Она закричала: "Если ты хотел меня ограбить, мог бы сделать это сразу". Я сказал, что не хотел, но она не поверила. Начала меня бить и кидаться в меня вещами. Потом нашла у меня визитки. Написала на них что-то и кинула в меня вместе с банковскими карточками со словами: "Вот тебе карточки. Вот тебе коды". Между сиденьем лежал кабель. Она начала им меня бить. Потом этот кабель намотался мне на руку, и я ее удушил.
Убив девушку, Василий поехал в Кондопогу, где, по версии следствия, попытался снять с ее банковских карточек деньги (по версии Порожнякова, он всего лишь проверил их баланс — просто так). А потом он, как и в прошлый раз, случайно "нашел" в машине телефон своей жертвы, который впоследствии тоже продал. В суде Порожняков категорически отрицал, что решился на преступления из-за финансовых трудностей.
— Чтобы решить мои проблемы, нужно было продать три новые машины, — пояснил подсудимый.
Парень уверял, что после второго убийства и до задержания у него была дикая депрессия. Он якобы даже принял решение поехать в милицию и все рассказать, но не успел: его задержали раньше.
"Пожалел"
О преступлениях Порожняков рассказывал медленно и подробно, тщательно обдумывая каждую свою фразу. И тем не менее родители девочек не поверили ни одному его слову, прекрасно понимая, что правды они не узнают никогда. Подсудимый так упорно пытался вызвать к себе жалость, постоянно напоминая присутствующим о своей непроходящей депрессии, что однажды мама Лены не выдержала:
— Убив их, вы успокоились?
— Нет, — монотонно ответил Василий.
— Если моя дочь не хотела ехать дальше, почему вы не оставили ее там, где были – в Шуе? – женщина до последнего пыталась понять логику его действий.
— Когда мороз 25 градусов – оставить на улице? – искренне удивился подсудимый.
— Так вы ее пожалели и решили убить?
Ответа не последовало.
Маньяк или нет?
Государственный обвинитель просила для Порожнякова 24 с половиной года заключения, их них 10 – в тюрьме, и по 2 миллиона рублей для каждой из мам.
Мама Лены Фокиной настаивала на пожизненном заключении и 5 миллионах рублей.
— Если бы его не поймали, убитых девушек было бы больше, — уверена женщина. — Ни о каком раскаянии и речи быть не может. Перед нами маньяк, а маньяка нельзя перевоспитать. Я считаю, он должен быть осужден пожизненно. И это не будет суровым наказанием. Я потеряла дочь и не хочу, чтобы еще кто-то испытал такое.
Порожняков недоумевал:
— Предложенный срок я считаю несправедливым и слишком суровым. Я во всем признался. На все вопросы следствия я старался ответить искренне и правдиво. Сторона обвинения считает, что у меня есть маниакальные наклонности, но в судебно-психиатрической экспертизе об этом ничего не сказано. Потерпевшая сторона утверждает: я намеренно подсаживал к себе пьяных девушек, чтобы хладнокровно убивать их, но это всего лишь догадки. Следствием ничего такого не установлено. Сам я не могу охарактеризовать свои действия как хладнокровные и расчетливые.
Василий напомнил суду о наборе смягчающих обстоятельств и о том, что в тюрьме у него не будет возможности выплачивать гражданский иск.
Несправедливое наказание? У подсудимого хватило смелости это произнести.
— Порожнякову – 25 лет, и он говорит, что хочет жить. А моей дочери только исполнилось 17 лет, — мама Лены Фокиной впервые перешла на крик. — Она не хотела жить? Им не суровое наказание было? Никакие деньги не вернут мне дочь. Что такое 5 миллионов? Он говорит, что деньги ему придется выплачивать пожизненно. А я и хочу, чтобы это было ему карой на всю жизнь. Я каждый день прошу прощения у дочери, что не смогла ее уберечь от такого Порожнякова.
Готов понести наказание, но не такое же!
Все время, пока шло судебное разбирательство, Порожняков вел себя так, словно не понимал, за что потерпевшие столь сильно его ненавидят. И только на заключительном заседании, когда Василию предоставили последнее слово, его голос наконец дрогнул:
— Я бы хотел принести свои искренние извинения. Никогда не думал, что способен на такое. Меня никто не сможет простить. Ни семья, ни друзья. Ни один человек на свете не сможет меня простить и оправдать. Но я и не ищу себе оправдания. Я готов понести наказание…
Однако, когда судья вынесла приговор, Порожняков первым делом заявил своему адвокату, что будет его обжаловать…
Его осудили на 24 года – ровно на столько, сколько ему было тогда, когда он убивал.
