Следует признать, что год, которому посвящена эта рубрика, 1908-й – не самый драматичный год в истории России. Ни тебе революций, ни войн, ни кровавых воскресений, ни крупных забастовок, ни даже элементарного разгона Думы. Однако если драматизм измерять смертями, то 1908 год окажется не менее ужасным, чем последующие годы. Во-первых, постоянные читатели рубрики помнят, что на 1908 год пришлось самое большое количество смертных казней в Российской империи (казнен был и один петрозаводчанин, стрелявший в председателя судебной палаты). Во-вторых, в 1908 году в России разразилась крупнейшая эпидемия холеры.
От холеры в августе и сентябре еженедельно в России умирали около 500 человек. Отчеты о заболевших и умерших печатались каждую неделю. Особенно пострадали от эпидемии Саратов и Петербург. Например, только за один день 3 сентября в петербургских больницах умерли 116 человек.
В Москве была учреждена "комиссия о мерах предупреждения и борьбы с чумною заразою и холерой". Вообще, вся Россия гудела по поводу холеры. В прессе даже обсуждали так называемый "холерный психоз", возникающий у тех, кто боится заразиться холерой (психиатр П.Я.Розенбах успокаивал читателей: массового психоза нет, но паника и страх отдельных граждан могут привести к обычным кишечным расстройствам на нервной почве и увеличить риск заражения). Выборгский губернатор "в видах предохранения от холеры" отменил ярмарки, проходившие обычно в сентябре в близлежащих деревнях, о чем тут же было сообщено постоянным участникам ярмарок – жителям Олонецкой губернии.
Доктор медицины А.Н. Степанов в газетах давал советы о том, "как избавить больного от быстро наступающей опасности до прибытия врача". Главный симптом, с которым приходится бороться, – это сильное охлаждение тела больного. Охлаждение бывает настолько сильным, что "в некоторых случаях больной, буквально застывая, умирает". Как согреть больного? Доктор не советует обкладывать его бутылками с горячей водой или более помещать в горячую ванну. Он предлагает другой способ – сухое тепло: "если больной находится в крестьянской или бедной семье, то берется обыкновенный холщовый мешок и прошивается сверху 5-6-ю продольными швами, чтобы получить несколько узких каналов, которые наполняются горячим сухим овсом и другим зерновым хлебом". Получившимся "тюфячком" нужно накрыть больного от шеи до пяток. "Согревая таким способом холерных больных во время эпидемии в 1892 году, доктору Степанову случалось возвращать к жизни таких больных, которые при поступлении казались совершенно безнадежными: были без пульса и совершенно застывшими". Прошитый степановским способом мешок рекомендовалось иметь в каждом доме – на случай, если придется оказывать первую помощь больному.
Под запрет попал виноград. Медицинский совет в Москве заслушал доклад о степени вреда потребления винограда во время холерной эпидемии. Правда, решили, что меры предосторожности нужно соблюдать не только по отношению к винограду, но и ко всем овощам и плодам. В "Олонецких ведомостях" врачебный инспектор Белиловский перечислил меры предосторожности, которые "застрахуют" жителей губернии от холеры. Вот они:
"1) Не пить вовсе сырой воды, а только кипяченую воду, или еще лучше чай, особенно с лимоном.
2) Не есть сырых фруктов и овощей, а есть их только в вареном или печеном виде.
3) Не злоупотреблять спиртными напитками (водкой, пивом).
4) Перед каждой едой обязательно хорошенько вымыть руки, вообще соблюдать чистоту, не употреблять в пищу несвежие, испорченные продукты.
5) Закрывать хлеб, сахар и все, что употребляется в пищу, от мух.
6) И еще верное средство от заболевания холерой – это предохранительная прививка".
Бесплатные прививки от холеры делались в Петрозаводской городской больнице ежедневно с двенадцати до часу дня. Студентам-медикам и слушательницам Санкт-Петербургского женского медицинского института, участвовавшим в противохолерных мероприятиях, было разрешено отсрочить экзамены и продлить свой отпуск до 1 октября.
Видимо, в таком же "холерном отпуске" находился и студент Санкт-Петербургского университета Андрей Грошников, подстреливший сторожа в Петрозаводске. Дело было так. Вместо того чтобы болеть холерой в Петербурге, студент Грошников жил у матери в Петрозаводске, на Зареке, и ухаживал за своим фруктовым садом. Сторож духовной семинарии Силин, который жил в том же доме, возвращался на свою квартиру в 12 часу ночи. "Когда Силин зашел во двор, залаяла собака, пишут "Олонецкие ведомости". – Андрей Грошников, охраняя свой фруктовый сад, услышав лай собаки, подумал, что в сад забираются воры, взял ружье, выбежал во двор, где увидел человека с палкою в руках, идущего на него". Студент выстрелил дробью в сторожа, "заряд попал под мышку правой руки Силина, пробив пальто, пиджак и рубаху, разрушив переднюю и заднюю стенки подмышечной впадины, отчего он тут же умер". Вот как. У страха глаза велики, но прицел, однако, точен. Ах да: от холеры в Олонецкой губернии в ту осень никто не умер.
