Тут на телеканале "Россия" знатный проектик закатили. "Имя Россия" называется. Народ должен определить самого достойного человека за всю историю Отечества. Того, с чьим именем ассоциируется наша добрая, мирная и ласковая держава. Того, кто, по мнению большинства активной части населения, самый клевый чувак на Руси. Интересная такая затея.
Сначала каким-то не очень понятным образом определили полтысячи деятелей и дали людям проголосовать. Люди не поленились – и на ристалище остались лишь 50 сильнейших. А теперь, после очередного выплеска народной симпатии, число соискателей сократилось до двенадцати. Среди них Невский и Грозный, Пушкин и Достоевский, Сталин и Ленин, Менделеев и еще пятеро. Так что теперь, после еженедельных презентаций каждого из этих достойных мужчин, мы узнаем, кто лучше всех олицетворяет специфику нашего национального характера: воин, поэт, ученый или палач.
Лидировал до начала теледебатов загадочный и практически неведомый человек-побоище Невский. Его предпочли более двух миллионов соотечественников. Хотя, бьюсь об заклад, ничего, кроме того, что в кино его играл красавец Черкасов и что он вроде как на льду псов-рыцарей порубал, никто из нас не знает. Но как-то уж больно имя на слуху, проспекты его именем названы, и фразу про "кто с мечом к нам придет" молва ему приписывает. В общем, народ выбирает легенду. Бывает.
Жутко другое. После первого дня презентаций вслед за святым и благоверным князем в гонке за народную любовь уверенно и гордо расположился не Пушкин и даже не Менделеев, а Иосиф Виссарионович Сталин. Тот самый. Про которого мы уже вроде бы все знаем. Все знаем, но продолжаем любить преданной собачей любовью. Это чудо народной психики. Эдакий не укладывающийся в голове феномен. Ибо невозможно понять, за что? Неужели за порядок?
Я как-то на филфаке проходил рассказ про Дракулу. Про румынского князя, в стране у которого был порядок. До такой степени, что посреди города был колодец, а рядом просто лежал золотой ковшик, и его никто не воровал. Добивался этого благолепия Дракула строгостью. Увидит, к примеру, пахаря в рваной рубахе и тут же посадит его жену на кол. Потому что непорядок. Или придут к нему турки с визитом, а тюрбаны по их дурацкому обычаю не снимут. Так строгий князь велел обычай сей закрепить. Гвоздиками. Пришпандорить тюрбаны прямо к головам. И сидели по всей стране люди на колах, и ковшика золотого никто не трогал. Но ведь не любили румынские граждане Дракулу, а боялись и ненавидели. А наши любят. Двадцать пять лет он убивал людей. Сначала противников, потом соратников, потом тех, чьими руками он их убил. Маршалов и чекистов, партийцев и беспартийных. "Из 5 маршалов – 3, из 5 командармов I ранга – 3, из 10 командармов II ранга – 10, из 16 армейских комиссаров I и II рангов – 16, из 456 командиров полков – 401". Это официально обнародованные цифры. Перед войной Сталин по разным данным грохнул от 35 тысяч до 70 тысяч офицеров.
В результате блестяще проведенной коллективизации были репрессированы более миллиона крестьян, а потом еще семь миллионов умерли от голода. Кулаки, вредители, враги народа, англо-японские шпионы, безродные космополиты, врачи-убийцы – он подметал всех. В каждый дом, в каждую семью каждую ночь могли прийти и забрать любого, включая двенадцатилетних детей. За рассказ, за вопрос, за анекдот, за просто так. Выселялись целые народы. Людей пытали. Изощренно и старательно. С народной смекалкой и пролетарским размахом. Над стареньким великим Мейерхольдом глумились, лишая его человеческого облика. Гениальный Мандельштам превратился в лагерного дурачка. У Ахматовой посадили сына. У Цветаевой – дочь. Перечислять нет смысла – трудно найти семью, в которой бы вождь своею отеческой рукой не навел хотя бы косметический порядок. Солженицын, Шаламов, Лихачев, Гинзбург – десятки воспоминаний очевидцев. А наш милый добрый народ все равно его любит. Все равно за него голосует. И видит в его фигуре олицетворение сути нашего духа. Ведь его Черчилль и Трумэн боялись. Ведь он при желании мог закрепить тюрбаны на их головах гвоздями. И "золотые ковшики" с площади при нем не тырили. А ради такого и пытки потерпеть можно. Ведь сами мы что? Пыль. Тлен и фигня-мигня. А вот держава – это да! Ради ее престижа и силищи нам ничего не жалко. Даже себя.
