15 лет назад Ростислав Науфальдович основал юридический факультет Петрозаводского государственного университета. Позже открыл в столице Карелии филиалы Российской правовой академии Министерства юстиции и Санкт-Петербургского юридического института, а также Карельский региональный институт управления, экономики и права ПетрГУ.
О Дусаеве много говорят. Цитируют его шутки. Пересказывают лекции. Смакуют подробности его взаимоотношений с академическим миром. Сплетничают. Хвалят. Восхищаются. Ругают. Но никто не предупреждает о крайней сдержанности, с которой знаменитый профессор, настоящий джентльмен, легенда местного юридического сообщества рассказывает о себе. И обо всем, что не имеет отношения к учебному процессу.
– Ростислав Науфальдович, с юбилеем! По паспорту вам шестьдесят. А на сколько вы себя ощущаете?
– В моем возрасте это уже зависит от состояния здоровья.
– А не от состояния души?
– Нет.
– Многие преподаватели говорят, что молодеют рядом со своими студентами. Вы чувствуете подобный эффект?
– Нет. Я вообще не чувствую возрастного разрыва между собой и студентами. Мы отличаемся разве что визуально.
– То есть вы воспринимаете своих студентов как равных?
– Это люди, с которыми мне интересно общаться. Хотя бывают исключения.
– Вы – преподаватель-легенда…
– Ну, это по вашему мнению…
– Почему же? Вас цитируют студенты…
– Неправда.
– "В древнем Вавилоне женщину за убийство мужа сажали на кол. И было это ее последнее эротическое удовольствие...". Ваши слова?
– Что ж. Мои. Но вторая часть фразы – это, конечно, шутка.
– Шутки ваши особенно популярны. Но, кроме того, вам официально присвоен статус знаменитости. Ваше имя внесено в английский сборник международного библиографического центра "Живые легенды". Вы осознаете свою "легендарность"?
– Нет.
– И значения она для вас никакого не имеет?
– Нет.
– Тогда с каким ощущением вы сегодня заходите в университетскую аудиторию? Неужели со дня вашей первой лекции ничего не изменилось?
– Пожалуй, я уже не так боюсь, что забуду что-то из материала.
– Забыть материал – это самое страшное, что может случиться с преподавателем?
– У "самого страшного" есть много вариантов.
– Чего боитесь вы?
– Оплошать. Показаться некомпетентным.
– И часто студенты ставят вас в тупик?
– Нет.
– А вы верите в то, что некоторые студенты умнее своих преподавателей?
– Естественно.
– Вы можете описать, как изменился студент, например, за последние 15 лет?
– Посерел.
– И в чем вы видите причину студенческой серости?
– В кризисе школы. Если раньше, еще лет 7 назад, у студентов после школы были хоть какие-то остатки знаний по зарубежной истории, то сегодня они не знают ничего. За редким исключением. Я понял это, когда, рассказывая исторические анекдоты, стал замечать, что аудитория не только не смеется, но даже не понимает, о чем я говорю.
– Но сегодня многие убеждены, что школьникам, живущим в эпоху технического прогресса, уже не обязательно иметь знания. Для них важно получить в школе навыки добывания информации. Чем носить все в голове, проще, когда понадобится, посмотреть нужные фамилии и даты в Интернете.
– Но при этом никто не отменял кругозор и общекультурный уровень человека. А чтобы иметь и то и другое, необходимо знать историю не только России, но и зарубежных стран. Сегодняшняя картина печальна. В вузе знания по праву должны накладываться на соответствующий исторический фон. А фона нет. И фактически нам, университетским педагогам, в отсутствие лишних часов приходится исправлять огрехи средней школы. Я могу показаться в этом вопросе категоричным, хотя ничего нового не придумываю. Не терять связь времен и стран – это европейский, общепризнанный стандарт существования и развития человека. Особенно студента.
– А как вы, основатель юридического факультета, прокомментируете отношение работодателей к вашим выпускникам? Например, лет 7-8 назад в петербургских газетах, в объявлениях о вакансиях писали "Выпускников юридического факультета ПетрГУ просьба не беспокоить".
– Без комментариев.
– И все-таки…
– Уровень подготовки студента зависит прежде всего от самого студента. Человеческий фактор никто не отменял. Когда поступают по блату и учатся потом по блату, то и на работу, кроме как по блату, уже устроиться не могут.
– А как вы относитесь к блатным студентам?
– Нельзя, чтобы деньги перекрывали дорогу знаниям.
– То есть негативно?
– Нет, не негативно. Я ко всем студентам отношусь одинаково. Да, деньгами голову не заменишь. Но не забывайте, что количество бюджетных мест в вузах ограничено. А экзамен – это в том числе и лотерея. На экзамене слишком многое зависит не от знаний, а от обстоятельств. Волнение, неудачный билет или что-то другое – и человек уже за бортом. И куда ему идти? На тот же факультет, но за деньги. Кроме того, многие "блатные" быстро взрослеют, понимают ценность образования и учатся потом блестяще.
– На ваш взгляд, сегодняшний студент мотивирован к учебе?
– А почему бы ему не быть мотивированным, если среднестатистический юрист в любом случае получает больше инженера. Хотя жаль, что именно из-за этого студенты юрфака плохо идут в аспирантуру.
– Рвутся быстрее работать и зарабатывать?
– Конечно. Зачем становиться профессором и получать двадцать семь тысяч рублей, если можно выиграть дело и заработать сто.
– И это говорит профессор?
– А что вы ожидали услышать от профессора? Мне посчастливилось работать с прекрасными людьми. Профессионалами самого высокого класса. Наша кафедра – единственная на юридическом факультете госуниверситета, где все преподаватели имеют ученые степени. У нас даже работает бывший депутат Верховного Совета СССР. Напишите лучше про моих коллег.
– А если все-таки про вас… Как вы стали преподавателем? Почему из ЛГУ перевелись в наш университет?
– Я работал в милиции. В уголовном розыске. Мудрые старшие товарищи посоветовали уходить. Молодежь в то время не могла составить конкуренции старшему поколению. С той же ситуацией я столкнулся и в ЛГУ. Поэтому приехал в Петрозаводск. Здесь я был полезнее.
– В Петербурге вы преподавали у сегодняшних первых лиц государства. Президент Медведев был вашим студентом. Когда-нибудь вам приходилось обращаться к бывшим студентам за помощью?
– Нет. Никогда. Студентам не до меня. Мне достаточно, что в день рождения я получаю много приятных и неожиданных поздравлений. Я вообще ни у кого никогда ничего не просил. Все, что мне положено судьбой, у меня и так будет.
– А каким студентом был нынешний президент страны?
– Хорошим. Вместе с Антоном Ивановым, сейчас председателем Арбитражного суда РФ, они первыми усваивали историко-правовой материал и, обладая тонким чувством юмора, первыми реагировали на суть исторических анекдотов. Уже тогда это были очень коммуникабельные и проницательные ребята: оба сравнительно легко получали отличные оценки.
– Вы гордитесь своими студентами?
– Безусловно.
– После стольких побед, наград и успехов какие у вас сегодня планы?
– Было бы хорошо, если бы нам все-таки удалось в ближайшем будущем открыть в Петрозаводске магистратуру по праву скандинавских стран. Аналогов ей в России не будет. Ведь даже на экзамены кандидатского минимума по финскому языку в МГИМО приглашают наших преподавателей. Потому что своих специалистов нет.
– А чего, не связанного с работой, вам сегодня не хватает?
– Любви. Ее всем не хватает.
– А как же ваша супруга? Кажется, она гораздо моложе вас…
– Да, более чем на 20 лет. Я говорил о любви в принципе…
– И с супругой вы тоже не ощущаете разницу в возрасте?
– Нет.
– Что помогает?
– Любовь.
– И вы верите в любовь?
– Конечно, а иначе по какому принципу люди стыкуются? Без любви это не брак, а деловой союз.
– Мне всегда было интересно, что такой умный мужчина, как вы, может ценить в женщинах? Зачем вообще умным мужчинам женщины?
– Как зачем? Женщины – один из основных стимулов жизни мужчины-натурала.
– У вас наверняка не раз была возможность уехать из Петрозаводска. Почему вы еще здесь?
– Потому что мне здесь хорошо. Когда я впервые приехал в Петрозаводск в 1979 году, он очень напомнил мне мой город детства, Терийоки, место, где так же много памятников карело-финской культуры, как и тут. Почему не уезжаю? Мне уже претят столичные сложности. Мне не хочется тратить оставшееся в жизни время на стояние в пробках. Мне очень нравится, что в Петрозаводске до факультета я за 20 минут дохожу по лесу пешком. Прямо как в европейских университетских городках.
– Кстати, если сравнивать с Европой… Достигнем ли мы когда-нибудь такого же уровня престижности преподавательских специальностей?
– Вряд ли. Во всяком случае, не на моем веку. В государстве, где доходы сильно зависят от экспорта полезных ископаемых, профессия педагога вряд ли станет престижной.
– Что бы вы могли посоветовать вашим молодым коллегам? Тем, кто сегодня еще только выбирает: преподавать или не преподавать.
– Не знаю. Не делайте из меня оракула. Давать советы – не моя профессия.
