Сто лет тому назад некий крестьянин всем и каждому рассказывал, что в его доме сама собой обновилась икона. Другой крестьянин из той же деревни не остался в долгу и всем рассказал, что у его иконы святой Анны-пророчицы из глаз текут слезы. Доверчивые односельчане поверили обоим.
Владельцы чудес выставили свои иконы на видных местах, зажгли свечи. Для поклонения чудотворным иконам начал стекаться народ, а предприимчивые хозяева собирали с посетителей деньги. Один из мошенников начал промышлять еще и врачеванием: выдавая лампадное масло за слезы, собранные с "плачущей иконы", он исцелял им всевозможные болезни и имел с этого неплохой доход. В конце концов в дело вмешались духовенство и власти. Местный священник и полицейский урядник отобрали иконы и перенесли их на хранение в церковь.
Крестьянка из Петрозаводского уезда Агафья Полякова от столкновения с властями пострадала серьезнее. Олонецкий губернатор Протасьев определил подвергнуть Полякову аресту на один месяц. Крестьянская вдова спрятала в своем доме беглого ссыльного Наума Ткаченко. Об этом все же стало известно, и полицейский урядник явился в дом Поляковой, чтобы арестовать беглеца. Агафья же попросту не пустила блюстителя власти на порог. За что и была признана виновной "в недопущении полицейского урядника в принадлежащий ей дом".
Крестьянка Шулягина добросовестно уничтожила целый ворох вещей, представлявших собой опасность с точки зрения холеры. После чего потребовала денежную компенсацию от олонецкого губернаторского земского собрания. Собрание пришло к выводу, что Шулягина, обезопасив себя и свою деревню от распространения эпидемии, поступила правильно. Ей присудили выплатить компенсацию 75 рублей 90 копеек – сумму по тем временам немалую.
А вот крестьянин Мощалгин, просивший земское собрание добавить ему 65 рублей для приобретения искусственной ноги, получил ответ весьма странный: "Приняв во внимание заключение губернской управы, приобретение таковой ноги считать преждевременным".
"Дочь каторжников" – заметку под таким интригующим заголовком газета "Олонецкие губернские ведомости" поместила в пестрой рубрике "Смесь". В 1888 году в каторжную тюрьму был подкинут "завернутый в тряпки младенец женского пола". Каторжники выразили желание воспитать девочку, начальство разрешило. Один из арестантов был выбран нянькой. Девочку назвали Александрой. Заключенные выписывали для нее молоко через контору тюрьмы, перешивали свои рубахи на пеленки. В три года ее отдали на воспитание вольной поселянке. Из года в год арестанты ежемесячно откладывали кто десять копеек, кто двадцать и за 8 лет скопили фонд в тысячу рублей. Между тем девушка в 17 лет блестяще окончила гимназию и тут же удачно вышла замуж за купеческого сына. От предназначенной ей тысячи дочь каторжников отказалась, прося употребить деньги на улучшение вольных жилищ каторжан, отбывших наказание.
"В японских школах детям преподают правила поведения при иностранцах", – сообщает другая рубрика – "За границей". Вот некоторые из правил:
1) Не шумите на улице, когда мимо проходит иностранец.
2) Не толпитесь в лавке, где иностранец занят покупкой, не глазейте на него.
3) Приветствуйте иностранца снятием шляпы. Низкие поклоны не рекомендуются.
4) Берегитесь продавать свои души иностранцам.
"Удивительный народ эти японцы, – заключает после перечисления газета. – К чему это все? То ли дело в наших школах. У нас такими пустяками не занимаются".
