Ее произведения издавались в России, Финляндии, Швеции, Германии, Норвегии и США. Пьесы ставились в Петрозаводске, Архангельске и даже Стокгольме. Но сейчас имя этой карельской писательницы чаще вспоминают в связи с отечественными сериалами. В новом телесезоне только в "Улицах разбитых фонарей-9 и 10" зрители смогли увидеть восемь "свежеиспеченных" фильмов по сценариям экс-редактора отдела прозы журнала "Север" Раисы Мустонен. Сейчас она вместе с известной питерской сценаристкой Инной Свеченовской работает над собственным проектом – восьмисерийным детективом, съемки которого состоятся в следующем году. Так что время Раисы Мустонен, связанной по рукам и ногам договорами с киностудиями, расписано по минутам. Но мы отвлекли одну из матерей экранных "Ментов" для разговора о кино, полутехническом творчестве и жизни без страстей.
Хождение в народ
– Раиса Генриховна, когда вы работали в журнале "Север", были на виду. Стоило уйти на пенсию – и вы стали домоседкой, о вас ничего не слышно. Неужели не страшно находиться вдали от бурной общественной и писательской жизни?
– Поначалу я переживала, что выпала из жизни, тосковала по общению с пишущей братией. Сейчас же наоборот – я рада, что могу себе позволить спокойно работать дома и круг моего общения ограничен. А работы, которая связана с кино, у меня сегодня выше крыши. И, слава богу, что она у меня есть. Иначе бы я затосковала. А сейчас у меня практически не бывает депрессий, потому что времени на них нет. Конечно, создание сценариев – это работа не такая творческая, как проза, но я в нее тоже много вкладываю. Очень многое черпаю из своей собственной жизни – нагло беру случаи из жизни, которые переделываю, переворачиваю и вставляю в детектив. Люблю похулиганить – использую в сценарии имена реальных людей, с их разрешения, конечно (некоторые даже просятся, чтобы я их куда-нибудь вставила). Так, мои знакомые были и женами убийц, и их друзьями-подругами и просто проходными героями. Только злодеям я не даю фамилии реальных знакомых (даже если знакомые этого заслуживают). В наших сценариях часто фигурируют Петрозаводск, Сортавала, Олонец. "Своим" интереснее смотреть фильмы со знакомыми названиями и фамилиями.
– Судя по вашему кругу знакомств, еще очень многие и многие смогут попасть со своими ФИО в сериалы. Биография-то у вас шикарная…
– Богатая на незаурядные события и интересные встречи. В школе я считалась жуткой тихоней. И вот мы с подругой решили уехать из родной Сортавалы в Ленинград и перестать быть закомплексованными. И перестали. Сначала я работала портнихой. Потом поступила в горный институт в Ленинграде и вскоре его бросила. Работала маляром, библиотекарем, уборщицей, стюардессой, трудилась на фабрике мороженого, строила железную дорогу на Выборг. Ну а меняла я места жительства и работы потому, что всегда хотела стать писателем. Как Джек Лондон, Максим Горький, я "ходила в люди", чтобы жизнь понюхать.
Сценарий – полуфабрикат, а режиссер – шеф-повар
– Как автор из Петрозаводска попал в отечественную сериальную индустрию?
– Я окончила Высшие курсы сценаристов и режиссеров. Мой коллега Дима Вересов уговорил работать вместе. Но когда он предложил писать сценарий для "Ментов", я сказала: "Ты что, с ума сошел! Я детективы терпеть не могу и вообще их не читаю".
– Но с тех пор вы пишете сценарии детективов в соавторстве с кем-то. Почему не работаете одна?
– Работать вдвоем над сценарием гораздо интереснее, легче и веселее. Это не личное творчество – как проза, поэзия или драматургия. Сценарий – это скорее полуфабрикат, где шеф-повар – режиссер. Раньше мы плодотворно сотрудничали с Дмитрием Вересовым и с Сергеем Прониным, а сейчас я пишу с известной питерской сценаристкой Инной Свеченовской. Она лучше строит сюжеты, я отвечаю за язык, юмор, а в конечном итоге являюсь редактором.
– А как вы познакомились со Свеченовской?
– Однажды меня вызвали на студию "Ленфильм", где обсуждали, как сериалу "Улицы разбитых фонарей" развиваться дальше после ухода некоторых главных героев. Там я с ней и познакомилась. А потом нас свел для совместной работы наш общий редактор со студии Александр Пайгалик. Мы быстро притерлись друг к другу. Сегодня я могу сказать: Инна – идеальный соавтор.
– Как вместе творить, если один сценарист живет в Питере, а другой в Петрозаводске?
– Мы постоянно созваниваемся, активно переписываемся по электронке. Сколько денег на телефон – уже не считаем! И разговариваем мы не только по сценариям, а общаемся, делимся сокровенным как подруги, хотя Инна намного младше меня. Она стала мне по-настоящему близким человеком.
– Вы сотрудничаете с Инной Свеченовской уже третий год. Все это время только над "Ментами" работали?
– Ой, мы столько пытались другого сделать, как и с Вересовым, и с Прониным. С Прониным мы даже книгу киноповестей издали – "Интересное кино"! Но студиям подавай только детективы, которые я вообще не читаю. До чего обидно! И со Свеченовской мы писали и про семейный детский дом, и про любовь… Ведь те мелодрамы, которые сегодня идут по нашим каналам, смотреть невозможно – одни сопли. А мы хотели сделать хорошее кино – заявок и синопсисов разослана масса. И режиссеры есть, готовые снимать эти фильмы. Но ведь в кино сейчас главное – продюсеры, то есть деньги. Пока не удается найти продюсеров. Но ничего, прорвемся. Свеченовская меня постоянно держит в тонусе – давай-давай, твори! Это здорово. И сейчас хоть и детективный сериал пишем, но он – наш собственный.
– Судя по количеству принятых студиями сценариев, проблем с деньгами у вас сейчас нет?
– Кризис, конечно, отразился на гонорарах сценаристов, чуть ли не в три раза меньше стали получать. Но меня проблема денег сейчас особо не волнует. Сын, слава богу, устроен: при хорошей работе, женился. Мне не надо его кормить, теперь, наоборот, он матери немного помогает. Но я рада, что у меня есть работа. Жизнь без работы, как и без любви, бессмысленна. Правда, без одной составляющей – любви – в моем возрасте уже можно обходиться.
Жизнь без страстей
– Несколько лет назад вы сказали, что стареешь тогда, когда теряешь способность любить. Значит, сегодня без любви чувствуете, что возраст берет свое?
– Отметила в нынешнем году юбилей. Чувствую, сил и здоровья осталось не так много, поэтому и трачу их в основном на работу. Но стареть мне сейчас не страшно. Это поначалу переживаешь из-за возраста, а потом проходит: желания вернуться в прошлое нет, то, что когда-то хотелось в молодости, сегодня меня не интересует. Сейчас даже легче жить – меня не раздирают страсти, как, например, юных участников "Дома-2". И это утешает.
– Хватает ли времени на общение? Или же живете одними сценариями?
– К сожалению, не со всеми хорошими и достойными людьми сегодня могу видеться – нет времени. Но с молодыми писателями хотелось бы побольше общаться. Поколение, которое идет за нами, очень интересное: Володя Рудак, Саша Бушковский, Марина Кивирьян, Наталья Стомонахова (в миру – Силакова) и другие. Переживаю за то, что большинство из них не могут издать свои книги, у них на это нет денег. Государство таким талантливым ребятам не помогает, благотворители, способные опубликовать книги молодых писателей, не находятся. Но примеры, когда люди на свои последние деньги издают что-то – и не только для себя, меня поражают. Например, познакомилась с художником Виталием Рыстовым. Он – бывший ленинградец, который продал свое жилье в Питере, переехал в Сортавалу и издает там альманах "Сердоболь" – первый в истории Северного Приладожья независимый журнал с историко-краеведческо-публицистической направленностью. Восхищаюсь Натальей Ермолиной, выпустившей за свой счет городской журнал "Ptz". Я верю в Наталью как в писателя, но ей некогда этим заниматься. Хотя я и сама сейчас прозу практически не пишу (только эпизодически).
– Почему?
– Некогда, договоры с киностудиями не дают. Да и сейчас, когда пишешь прозу, возникает ощущение, что это никому не нужно. Мне так жалко, что народ стал читать гораздо меньше, что пользуются спросом в основном детективы и женские романы. Когда-нибудь ситуация должна измениться. Не могут же люди все время читать и смотреть только детективы!
