В Петрозаводском городском суде слушается дело об экстремизме. Или о хулиганстве. Или просто о детской драке. Трое учеников и один выпускник Державинского лицея, студент исторического факультета ПетрГУ и тридцатилетний то ли сторож, то ли строитель Тимур Шутиев напали, избили и порезали ножами восемнадцатилетнего юношу. Вскоре сотрудники центра по противодействию экстремизму нашли виноватых. Оказалось, парня едва не убили, потому что приняли за антифашиста.
Антифашизм не пройдет
Из шестерых подсудимых лишь самый старший из них находился за решеткой. Тимура Шутиева по прозвищу Снег завели в специальную клетку. Там с него сняли наручники, и он первым рассказал суду свою версию происшедшего. Или, вернее, свою и своего адвоката.
Снег рассказал, что захотел отомстить антифашистам. Антифашистами в его понимании являются экстремисты, избивающие русских людей. Он читал об этом в Интернете и слышал от друзей. Одному его знакомому антифашисты без всякого повода даже сломали нос. Он знает, что "антифа" носят с собой складные дубинки, ножи и избивают "простых русских увальней из деревни" только за то, что те ходят в кожаных куртках, майках или коротко стригутся. В общем, Шутиев позвонил своему другу, студенту 4-го курса исторического факультета ПетрГУ Владиславу Иванову с просьбой собрать людей для драки. Он просил, чтобы ребята захватили с собой бейсбольные биты и арматуру, а не ограничивались только ножами.
– Сейчас вся русская молодежь носит ножи для самообороны, – пояснил Шутиев на суде. – Ведь в Интернете сказано: если хочешь, чтобы нож сохранил тебе жизнь, носи его с собой.
Иванов привел незнакомых ребят, без бит и без арматуры. Причем мало. Всего человек семь или восемь. Такими силами идти на серьезную битву с антифашистами Шутиев не захотел и совсем уже было собрался домой, но тут кто-то узнал в заходившем в магазин юноше антифашиста Гогу.
– Я еще спросил: точно он член этой хулиганской группировки? – рассказал Шутиев. – Парни подтвердили. Один из них крикнул: "Стой!". Тот бросился бежать. Все побежали за ним. Ну и я побежал.
Тимур Шутиев утверждает, что сначала он просто хотел посмотреть, как же выглядит этот экстремист и хулиган Гога. Но когда того сбили с ног и начали избивать, присоединился к остальным.
Из показаний на суде Тимура Шутиева.
"Я хотел попасть ему в голову, а попал в плечо. В голову попасть было невозможно, так как он прикрывал ее руками. Потом кто-то крикнул: "Все! Уходим!" – и все разбежались. Я остался один. И тогда мне пришла мысль об ограблении. Я увидел, что парень лежит в луже крови. Очень много крови. Я еще подумал: наверное, у него разбит нос. Но, приглядевшись, увидел, что лицо у него чистое. Я спросил: "Деньги есть?". Он ответил: "Есть, есть, есть". Но чего-то замешкался. Тогда я ударил его рукой в лицо и спросил: "Ты не понял, что ли?". Он протянул мне какую-то мелочь. Я спросил у него мобильный телефон. Он ответил, что телефон у него старенький. Тут неподалеку я увидел женщину, но не испугался, а просто решил уйти. И пошел спокойным шагом. Шел, а сам думал: "Откуда же столько крови?". Мне и в голову не могло прийти, что это ножевое ранение. Это для меня, Ваша честь, было, как для вас снег в июле".
Мужчина рассказал суду, что он придерживается "нормальных взглядов националистически настроенного человека" и хочет лишь, чтобы "русских людей тоже стали уважать". Он объяснил, что прозвище Снег он получил за то, что на шее у него вытатуирована невинная снежинка. Что ни к какой группировке он не принадлежит и никаких несовершеннолетних в противоправные действия не вовлекал. По телефону же "своими нацистами" он их называл просто ради бравады перед сестрой.
– Я лидером-то был всего два раза в жизни, – сообщил он. – В училище, когда на повара учился, был бригадиром у девушек и еще в армии.
На вопрос прокурора, почему двадцатилетний Иванов называет его "старшим соратником", Шутиев ответил, что, во-первых, это нормальное человеческое обращение, а во-вторых, их просто объединяют общие интересы. Например, здоровый образ жизни. Что, впрочем, не мешает ему состоять на учете в наркологическом диспансере. Кстати, по голове лежащему юноше он хотел попасть только для того, чтобы поставить синяк. Ни о каком другом вреде здоровью он и не помышлял.
Спонтанно, случайно
Из объяснений на суде Владислава Иванова следовало, что все произошло "спонтанно и случайно". Он просто хотел остановить пробегавшего мимо Гогу, но тот споткнулся и упал. Потом образовалась сутолока, и в этой сутолоке Иванов "случайно, спонтанно" ударил Гогу ножом. Причем "целился" в бедро, а попал, кажется, в спину. Иванов также подчеркнул, что не является членом какой-либо организации, а взглядов придерживается православных. Ибо воспитан в православной семье. На вопрос прокурора, что он понимает под православием, студент-историк ответил:
– Вам лекцию о православии прочитать? Я верю в русский народ и его культуру. В монархию, православие и народность.
– Но у меня не очень вяжутся православные взгляды с ношением ножа, – заметила судья.
– А нож у меня оказался случайно, – ответил Иванов.
Из показаний на суде Владислава Иванова.
Прокурор: Относился Гога к антифа?
Иванов: Не знаю.
Прокурор: А зачем тогда вы его били?
Иванов: Случайно, спонтанно. Он мимо бежал.
Прокурор: Вы всегда ударяете того, кто мимо бежит?
Иванов: Не знаю.
Прокурор: Ну хорошо. А зачем вы продолжали избивать лежачего?
Иванов: Спонтанно, случайно.
Прокурор: А почему вместо этого случайно домой не ушли?
Иванов: Не знаю.
Большинство подсудимых – несовершеннолетние. Три ученика и один выпускник Державинского лицея. Их показания мало различались. Собрались, решили поехать на Древлянку биться с антифа, но вдруг увидели Гогу, погнались за ним, Иванов сбил его с ног, а дальше все били лежащего юношу ногами. При этом школьник с неожиданным для русского националиста именем Давид (имя изменено. – прим.ред.) пырнул парня ножом в ягодицу. Все молодые люди дружно отвечали, что случившееся стало для них хорошим уроком и что они теперь знают: сначала следует думать, а потом делать. А Давид добавил, что бить ввосьмером одного – плохо. Но при этом на вопрос судьи, почему он отказался пойти на примирение с потерпевшим, русский националист Давид ответил, что не собирается бесконечно просить прощения.
– Я шел ему навстречу во время предварительного следствия, – сказал он. – Он же мне навстречу идти не захотел. Зачем унижаться?
После избиения, согласно показаниям троих подсудимых, Давид и Иванов выбросили окровавленные ножи на кладбище рядом с церковью. При этом Иванов вроде бы говорил, что, кажется, перерезал Гоге вену – больно много крови натекло.
Десять ножевых
Понятно, что адвокаты честно отрабатывают свой хлеб. Их задача – вывести своих подзащитных из-под статей об экстремизме, о вовлечении несовершеннолетних в преступные действия и придать происшедшему вид максимально возможной невинности и шалости. Детская драка. Когда такого не было? Трудный возраст.
– Жалко, у нас не принял извинения этот чертяка-потерпевший, – сетовала в перерыве одна из адвокатов. – Это его следователи научили. Тяжкий-то вред здоровью причинил только тот, который с ножиком шалил.
Дети шалили с ножиками! Ничего страшного. Все раскаиваются. Меж тем у Артура Двойнишникова (он же Гога), восемнадцатилетнего сына петрозаводских музыкантов, играющего в рок-группе, насчитали десять ножевых ранений. В левое бедро, в ягодицу и в спину. Причем было задето легкое. Неделю он провел в больнице и еще месяц не мог ходить. Нога не слушалась. Двое нападавших приходили просить прощения. Больше никто не приходил. От следователя он узнал, что ему предлагают компенсацию в размере двух тысяч рублей. По его словам, в ночь после выписки во дворе его дома ходили молодые люди и кричали: "Зиг хайль! Сдохни, сука!".
Это все, видимо, мелочи. Тридцатилетний мужчина исключительно ради бравады называет находящихся рядом с ним школьников "мои нацисты". Видя истекающего кровью человека, он решает ограбить его. И при этом пользуется авторитетом и уважением у националистически настроенной молодежи. Православный студент, внук ветерана Великой Отечественной войны, режет ножом беззащитного парня, предполагает, что пробивает ему вену, но не зовет милосердно "скорую", а лишь сбрасывает орудие преступления близ православной церкви. Школьник Давид не считает нужным унижаться перед порезанным им человеком. При этом социальный педагог Державинского лицея Елена Кокшарова называет происшедшее просто подростковым максимализмом.
– В лицее обсуждался этот случай? – спросила у социального педагога судья.
– Мной нет, – ответила Елена Евгеньевна.
– Пять лет назад у вас производился опрос, и 80 процентов лицеистов высказались за то, чтобы в России проживали только русские. Вы как-то работали с этим?
Оказалось, нет, не работали. Но с детьми один раз проводили День национальных культур и еще один раз – День толерантности. Работники Министерства по национальной политике заходили в лицей и остались довольны державинцами. Так что, в общем-то, все в порядке. А крики: "Зиг хайль!" под окнами – это подростковый максимализм и ролевая игра. Детские шалости.
"Карельская Губернiя" следит за ходом суда.
