На прошлой неделе в Петрозаводском городском суде состоялось очередное заседание по делу Никиты Беспалова. Напомним, что девятнадцатилетнего студента судят за изготовление и сбыт взрывных устройств. Весной прошлого года к Никите под видом члена преступной группировки обратился оперативник МВД. По легенде, ему нужно было убрать своего конкурента. Сотрудник милиции попросил Никиту изготовить взрывное устройство. Парень согласился, ловушка захлопнулась. Из обычного студента он тут же превратился чуть ли не в террориста международного масштаба.
Легенда
Оперативника, так хорошо вжившегося в роль криминального авторитета, несколько раз в качестве свидетеля вызывали в суд. Но он не являлся, объяснял, что болеет. Однако адвокаты Никиты продолжали настаивать. Им хотелось услышать его версию происшедшего и понять, делал парень бомбу по своей воле или на него все-таки «надавили». И вот на прошлом судебном заседании сотрудник Центра по противодействию экстремизму МВД по Карелии Александр Евсеев (фамилия изменена. – Прим.ред.) все-таки появился. Он сразу же заявил: информация о том, что Никита изготовляет и испытывает взрывные устройства, у них имелась уже давно. И якобы даже одну из бомб парень планировал взорвать на стадионе во время футбольного матча.
– Он ведь придерживался неонацистских взглядов, а на трибуне должны были сидеть представители антифашистского движения, – объяснил Александр Евсеев.
Правда, если вспомнить, как много болельщиков у нас в Петрозаводске обычно присутствует на футбольных матчах, эта затея начинает выглядеть не очень правдоподобной. Тем не менее оперативники посчитали Беспалова опасным и решили установить с ним контакт. Для этого они тщательно проанализировали круг общения Никиты, составили его психологический портрет. Идею «внедриться» в окружение студента под видом поклонника неонацизма оперативники сразу отмели, ведь Никита мог легко проверить эту легенду. Да и по возрасту они уже не вписывались в этот образ. Поэтому Александру Евсееву пришлось играть роль криминального авторитета.
Операция по его «внедрению» больше походила на киношный детектив. «Карельская Губернiя» уже писала о том, что на Никиту вышли через его знакомого, находящегося в местах не столь отдаленных. Оказалось, что мужчина случайно обмолвился своему сокамернику: у него есть человек, способный изготовить бомбу. Тот объяснил, что скоро освобождается, и попросил свести его со смекалистым студентом. Никитин знакомый написал записку, которую нужно было передать парню. Сразу после этого его камеру обыскали, записку забрали. И с ней к Никите пошел уже вовсе не бывший заключенный, который тогда еще даже освободиться не успел, а работавший по легенде оперативник.
Не пугал
– Хочу уточнить: я ни разу не сказал, что являюсь членом организованной преступной группировки, – рассказал на суде Александр Евсеев. – Кличку свою я не называл, матом не ругался. Никита сам сделал соответствующие выводы. Общались мы нормально, а к моменту окончания операции вообще находились в приятельских отношениях. Изготавливать взрывное устройство я его тоже не принуждал. И тем более не угрожал ему. Наоборот, неоднократно давал понять, что у него есть право выбора и он может отказаться. По-моему, если бы нормальному человеку сделали такое предложение, то он либо испугался бы и вообще пропал, либо не стал бы со мной разговаривать…
– Это факт или довод? – не выдержал Никита.
В его глазах эта ситуация выглядела совсем по-другому. Да, никаких прямых угроз от «члена ОПГ» он не слышал. Но сам факт того, что перед ним – криминальный авторитет, для девятнадцатилетнего парня был угрожающим. Тем более в переданной ему записке знакомый Никиты писал: мол, этот человек очень сильно помог мне на «зоне», теперь ты помоги ему.
– Я сделал выводы, – объяснил Никита. – Простой человек не может иметь влияния в тюрьме и кому-то помогать. Я сразу почувствовал: передо мной опасный человек. Не знаю, можно ли расценивать это как прямую угрозу, но однажды Евсеев сказал мне: имей в виду, руки у меня длинные, случись что – вопрос долго стоять не будет. А однажды, когда он подвозил меня до общежития, дал понять, что «задней передачи уже нет».
Сам Александр Евсеев настаивает: все эти выражения – часть образа. И если бы он так не сказал, то это выглядело бы странно.
– Но я говорил это не для того, чтобы заставить Никиту поверить в то, что я – член ОПГ, – добавил оперативник. – Если бы я добивался этой цели, то вел бы себя по-другому. В багажнике его, к примеру, повозил. Он бы от меня в страхе потом убежал.
Пистолет в бардачке
Конечно, сами по себе фразы «у меня руки длинные» и «задней передачи уже нет» выглядят не очень угрожающе. Но это смотря с какой интонацией их произносить. Да и по большому счету, чтобы напугать человека, иногда никаких угроз и не надо. Достаточно просто правильно выстроить линию поведения. Тем более что Никита вспоминает: однажды он мельком увидел в бардачке машины «члена ОПГ» пистолет. После этого все вопросы отпали сами собой.
– Почему же вы тогда не обратились в милицию? – удивился судья.
– Боялся туда просто не дойти, – признался Беспалов. – Ведь меня попросили изготовить взрывное устройство для ликвидации человека. Я так рассуждал: если откажусь, то этот криминальный авторитет все равно пойдет искать другого исполнителя. И рано или поздно жертва погибнет. А я, получается, видел заказчика убийства в лицо. А ненужные свидетели ему точно будут не нужны. К тому же если бы я пришел в милицию с заявлением «меня попросили сделать бомбу», сомневаюсь, что мне бы вообще поверили. Поэтому мне оставалось только принять правила игры и делать то, что мне велели.
Интересный момент: когда Никита попросил «члена ОПГ» показать ему такую же машину, какая будет у предполагаемой жертвы взрыва, ему пригнали черную «Ауди». Парень открыл багажник и увидел там упаковки с наркотестерами. После этого, по признанию Никиты, в его голове все окончательно перемешалось. Он уже не понимал, кто же перед ним на самом деле: преступник или сотрудник милиции. И если это все-таки сотрудник милиции, то зачем тогда ему бомба?
Пугал ворон
Тот факт, что ему и раньше приходилось иметь дело со взрывными устройствами, Никита отрицает. То, что он делал, – обыкновенное мальчишеское баловство. Беспалов объясняет: он с друзьями увлекался спортивной стрельбой из пневматического пистолета. Тренировались в лесу на воронах. Пульки были легкими, птицам они вреда не причиняли. А вот чтобы разогнать ворон и заставить их подняться в небо, приходилось идти на хитрости. В магазинах они покупали петарды, порох из них пересыпали в пластиковые баночки, а в лесу поджигали эти «устройства». Птицы пугались сильного хлопка и устремлялись в небо.
С «членом ОПГ» Никита изначально договорился о двух взрывных устройствах. Первое, небольшое, нужно было сделать в качестве пробника. При испытаниях оно вообще не взорвалось. Правда, эксперты нашли в нем семь шариков от подшипников. Они сочли, что это – поражающие элементы, ведь, для того чтобы замкнуть взрывное устройство и привести его в действие, достаточно только двух шариков.
– Я бы не стал начинять взрывное устройство поражающими элементами, – возразил Никита, – ведь при испытаниях ближе всех к этой «бомбе» был я сам. Мне никогда не приходилось делать ничего подобного, поэтому я не знал, как обойтись только двумя железными шариками.
У адвоката Никиты тут же возник вполне логичный вопрос: а не боялись ли оперативники, что в результате их «спецоперации» парень может серьезно пострадать. Ведь он, начитавшись информации в Интернете, работал с опасными взрывчатыми веществами. И при этом не имел ни нужных знаний, ни подготовки. Но Александр Евсеев заверил: как только за Никитой закрывалась дверь предоставленного ему для работы гаража, рядом начинали дежурить пожарные, сотрудники МЧС, взрывотехники и врачи. Похоже, что на операцию по обезвреживанию девятнадцатилетнего любознательного студента финансов не жалели.
Заигрался
– Почему же вы не задержали Никиту сразу после того, как он изготовил пробник бомбы? – поинтересовался адвокат Беспалова у оперативника.
– У нас была информация, что он действует не один и ему помогает некий Максим, – объяснил Александр Евсеев. – Мы хотели установить, что это за лицо.
Сейчас имя «помощника» Никиты милиции уже известно. Но «оперативные действия» в его отношении так и не были реализованы. То есть его так и не задержали. А вот Никита оказался на скамье подсудимых. Во время судебного заседания судья зачитал отрывки из разговоров Беспалова и «представителя ОПГ». Там Никита предлагает начинить взрывчатку стеклом, испачканным конским навозом, чтобы жертва погибла если и не от самого взрыва, то хотя бы от заражения крови. Или спрятать в багажник машины жертвы еще одну взрывчатку, от которой бы пострадали уже сотрудники милиции, приехавшие на место взрыва. Оперативники расценивают эти слова как очередное подтверждение кровожадности парня. Мол, он не только прекрасно осознавал, что от его взрывного устройства погибнет человек, но и предлагал более изощренные способы убийства. Но у присутствующих на суде сложилось другое впечатление. Это не кровожадность, а скорее обыкновенная бравада. Наверняка Никита сотни раз видел нечто подобное по телевизору. И в тот момент он, может, чувствовал себя героем очередного сериала. И не догадывался, что в жизни за такие слова можно поплатиться свободой. Вот и сам он признался:
– Я хотел показаться тем, кем не являюсь на самом деле. Заходил в Интернет, вычитывал там разные вещи, а потом предлагал их, чтобы выглядеть авторитетнее. Хотел, чтобы «член ОПГ» считал меня профессионалом, чтобы в случае чего вопрос о моем устранении стоял подольше…
Финальное заседание по этому делу состоится на следующей неделе. «Карельская Губернiя» будет следить за развитием событий.
