Узнавая о крушении самолета под Бесовцом, я вышел на штурманов и пилотов авиаотряда, базирующегося в Песках. Они рассказали, что в Бесовце установлена устаревшая система посадки ОСП. Такую использовали еще в Отечественную войну, защищаясь от немецко-фашистских захватчиков. Она официально признана неточной и если и используется на других аэродромах, то только в качестве резервной. А в Бесовце она единственная и дает при заходе на посадку погрешность в 2-3 градуса. Раньше там была другая система, чешская «Тесла», но ее демонтировали, а на новую то ли денег не хватило, то ли нашлись покупки поинтереснее. Я, понятное дело, негодовал и возмущался, и тут речь зашла о военных.
Замкомандира авиаотряда оказался бывшим военным летчиком. Он рассказал, что на Бесовецкий аэродром садятся и гражданские самолеты, и боевые. Причем боевые используют более совершенную систему посадки. Точную и надежную. Они же военные. Я, в общем-то, ждал чего-то подобного, но все равно растерялся. Начал уточнять, чтобы не ошибиться:
– То есть аэропорт один, посадочные полосы одни, но самолет, полный беззащитных детей, дедушек, бабушек, женщин и беспомощных мужчин, садится по неточной системе посадки, а для обученного, тренированного военного с парашютом и катапультой используют точную?
– Да.
– Как же так?
– Но это же стратегически важная зона. Оснащение военных должно быть качественным.
– А не военных?
– Ну, тоже должно, но это же два разных ведомства, разное финансирование…
И тут я не понимаю.
Президент страны – он у нас как бы гарант Конституции, главный по народу и одновременно Верховный главнокомандующий. Так что это одно ведомство. В смысле, голова и у военных, и у нас с вами одна. Но получается, что эта голова сначала думает о войне, а потом уже о мире. Приоритеты такие. Посмотрел, сколько Россия тратила пять лет назад на оборону и прочие «полицейско-бюрократические функции». Оказалось, более 45 процентов бюджета. А на образование, здравоохранение и социальную политику – всего 13 процентов. С той поры затраты на вооружение только увеличивались. Хочешь мира – готовься к войне. Оно, конечно, мудрая фраза, но ведь ее выродили еще до нашей эры в Древнем Риме. Сейчас развитые страны тратят на оборону от 10 до 20 процентов бюджета и у них как-то хватает на все остальное, а мы готовы пускать самолет с людьми в туман по неточной системе посадки, морить их в городских больницах по десять человек в камере, но гордиться новой сверхточной ракетой. То, что несет смерть, нас греет больше, чем забота о жизни. Или все-таки нет?
Как-то брал интервью у одного полковника, военкоматовского начальника по призыву. Сначала, говорил он, нужно обезопасить рубежи, а уже потом думать обо всем остальном. И ведь, в общем-то, нас как-то так учили в школе. Печенеги, монголы, псы-рыцари, шведы, поляки, французы, немцы, американцы – все мечтают поработить нас. Они хотят сжигать наши дома, насиловать наших женщин и убивать мужчин. Родные князья, цари или чиновники просто собирают оброк и подати, берут налоги, сажают инакомыслящих, разгоняют марши несогласных, манипулируют сознанием населения и тратят деньги на ломаные автобусы «Мерседес» или порченые самолеты АН-28 – в общем, душки, а чужие непременно изнасилуют, сожгут и грохнут… Тот же полковник объяснял мне, что в американской армии тоже бардак и беспредел. Их генералы считают себя самыми важными людьми в стране. В доказательство он приводил американские же фильмы… А у нас таких фильмов нет. У нас только система посадки для военных круче, чем для гражданских. И генералы немного толще. А значит, все в порядке. Не о чем беспокоиться.
