– Давайте сначала посмотрим дом, – предложили мы, когда Галина Егоровна разложила на столе кипу документов из всевозможных инстанций.
– А все, смотреть больше нечего, – ответила женщина. – Это весь мой дом.
Малюсенькая кухня, крохотный коридор, какая-то коморка, носящая громкое название комнаты, и, собственно говоря, гостиная. Места мало, но в доме уютно.
– Мы сделали небольшой ремонт. Заклеили всю плесень на стенах, – поясняет женщина.
Дому, в котором Галина Анашкина проживает со своей семьей, уже 63 года. Они въехали в него более 30 лет назад и спустя всего два года были признаны нуждающимися в улучшении жилищных условий и поставлены на соответствующий учет. Вот с тех самых пор Галина Егоровна и ждет указанных улучшений. В 1990 году ее квартира была признана аварийной (уже на тот момент амортизационный износ дома составлял 100 процентов ). И, разумеется, женщина рассчитывала, что когда-нибудь переедет во что-то более приличное. Однако, с точки зрения администрации Шуйского поселения, Галине Егоровне для улучшения жилищных условий достаточно самого факта переезда. По всей видимости, именно из этих соображений 11 лет назад семье Анашкиной была выделена квартира в соседнем, таком же изношенном на 100 процентов доме.
– Я ни одного дня не жила в той квартире, – рассказывает Галина Егоровна. – Да и как там жить-то? Ни еды приготовить, ни в туалет сходить. К тому же здесь у нас на пятерых хотя бы две комнаты, а там предлагали всего одну.
Разумеется, жить в предоставленной ей, скорее, в качестве издевательства квартире Галина Анашкина отказалась, а спустя еще десять лет ожидания улучшения своих жилищных условий женщина узнала, что вообще ни в чем не нуждается, что и нынешняя ее квартирка вполне себе пригодна для проживания. Именно к таким выводам пришла в 2012 году межведомственная комиссия, созданная администрацией Шуйского поселения. Галина Анашкина была в шоке!
– Дом валится на дорогу. Крыша держится только на нашей трубе, – рассказывает женщина. – Здесь жить нельзя. И ремонтировать этот дом нельзя. Печка вся в трещинах. А из-за грибка, о котором я вам говорила, моя дочь не может здесь проживать. С 2005 года она вынуждена снимать жилье, так как в эту квартиру не может даже зайти, у нее сразу начинается астматический приступ. Меня этот дом тоже сделал инвалидом по астме. Здесь и грибок, и содержание фенола превышает допустимую норму в 2,6 раза (это подтверждается результатами обследования помещения. – Прим.авт.). Внуков невестки ко мне не пускают. Боятся за их жизнь и здоровье.
Миллион на ремонт
Галина Егоровна уже четыре года судится с администрацией Шуйского поселения. И в феврале прошлого года в рамках судебного разбирательства была сделана строительно-техническая экспертиза, которая подтвердила слова Галины Анашкиной: ее квартира для проживания непригодна! Эксперты пришли к выводу, что «несущие и ограждающие конструкции не находятся в рабочем состоянии и не обеспечивают безопасное проживание граждан», «наружные ограждающие конструкции имеют недостаточные теплоизоляционные свойства», «жилое помещение не защищено от проникновения дождевой воды», «верхние венцы наружных стен поражены трухлявой гнилью», «окна из-за деформации не открываются», «фундаменты и стены находятся в недопустимом состоянии» и т.д. и т.п. Заключение специалистов было однозначным: «Имеющиеся недостатки путем текущего или капитального ремонта неустранимы».
Даже эксперты отметили, что только благодаря постоянным ремонтам и поддерживаемой в нем чистоте создается впечатление, что дом находится в удовлетворительном состоянии, однако это лишь впечатление. На самом деле строение опасно для жизни и подлежит сносу.
В прошлом году суд в очередной раз встал на сторону пенсионерки. И уже в этом году Галине Егоровне выделили новое жилище – часть одноэтажного дома.
Такой дом для семьи Галины Анашкиной – роскошь. В прямом и переносном смысле. С одной стороны, о таких площадях они могли только мечтать (выделенная им часть дома состоит из нескольких не самых маленьких комнат), а с другой – даже в мечтах им не потянуть ремонт этих площадей.
– Я вызывала специалистов, и они мне сказали, что на ремонт дома потребуется не менее одного миллиона рублей, – рассказывает пенсионерка. – Откуда у нас такие деньги? Даже те люди, которые здесь жили раньше, говорят о том, что если бы у них была возможность осуществить необходимый ремонт, они бы сами купили эту квартиру, а так ее приобрела наша администрация и выделила моей семье на условиях социального найма в качестве улучшения жилищных условий. Но разве это улучшение?
Мы бы и рады кивнуть, но совесть не позволяет. Идем с Галиной Егоровной по ее «новой» квартире и отчетливо понимаем, что под ногами, над головой да и вообще все вокруг нуждается в ремонте, замене и реставрации. Знаем, что за миллион, будь он в наличии, семья Анашкиных могла бы построить себе новый дом, и сильно сомневаемся, что могла бы отремонтировать этот.
Квартира хорошая
– Сарай под дрова еще есть. Правда, упадет не сегодня завтра, – показывает предлагаемые ей владения Галина Егоровна. – Остальное все сгнило. Пол провалившийся. Печка ломаная, не топится. Весь дым внутрь. Если без ремонта, так я и соседей сожгу. Венцы все гнилые. Крыша течет. И это, если осматривать дом снаружи и первый этаж. Что там выше – даже не посмотреть. Лестница на чердак давно сгнила и подняться по ней возможности нет. Как можно давать такое жилье?
Все верно. Чердак не посмотреть, а остальное приводит в ужас. Но гораздо больше квартиры ужасает отношение чиновников к людям. Прежде чем выделить это помещение с формулировкой «улучшение жилищных условий», ну можно же было хотя бы для отвода глаз сделать хоть какой-то косметический ремонт. Хотя нет. «Какой-то» ремонт в доме все-таки сделан. Просто воспринимается он, скорее, как плевок в душу: где-то что-то неаккуратно замазано, где-то на скорую руку залито макрофлексом, а в дыры на потолке так и вовсе просто засунуты старые тряпки. Живите, люди. И радуйтесь!
Понятно, что, выделяя Анашкиным помещение, никто не стремился улучшить их условия проживания. Была цель – исполнить наконец решение суда и отвязаться от назойливой пенсионерки.
Галина Егоровна в очередной раз была вынуждена отказаться от выделяемого ей администрацией жилья. Понимая, что с таким подходом чиновников она никогда не переедет в дом, где можно было бы жить, не опасаясь за свою жизнь и здоровье, пенсионерка вновь обратилась в суд. Она больше не просит выделить ей квартиру (бесполезно). Галина Егоровна настаивает на денежной выплате, использовав которую, ее семья могла бы реально улучшить свои жилищные условия. По закону такое возможно. Однако чиновники с требованием пенсионерки категорически не согласны. На первом же судебном заседании они заявили, что предоставленная Анашкиной квартира в хорошем состоянии, в ней сделан ремонт и можно жить. Вот бы сами попробовали.
